Юмористичаски-эротическая поэма
по мотивам народной сказки
Жил был отец и три подросших брата,
Надеюсь вас начало успокоит.
Два старших, вроде-бы нормальные ребята,
Но младший Ваня, полный дебилоид
Папаша воздержаньем не страдал,
Кутил, по бабам лыжи навострял.
И от веселой интересной жизни,
Здоровие свое порастерял.
С привычками дурными расставаться не хотелось,
Так мило они к сердцу прикипели.
А доктора от помощи дальнейшей отказали,
Мол не бывает чуда сотворили, что умели.
Он сунулся к народным эскулапам
И те , дабы срубить гринов ему напели:
Что где-то там в восточных кущах,
Целительные яблочки поспели.
И будто даже паралитику слепому,
Меж ног случайно яблочками прикоснулись.
Так у него все до сих пор стоит,
Глаза прозрели, язвы затянулись.
В далекий путь засобирались,
Но тут слегка перемутили.
От жадности пообнаглели малость,
И за поездку шестизначный счет вкатили.
Чуток папаня прифигел,
Перед открывшийся дилемой.
И эскулапов тех послал
Сказав, что сам неплохо справится с проблемой.
Собрав совет семейный заявил:
Что где-то яблочек целебных насажали.
Где точно он не уяснил,
Падлюки информацию зажали.
Но если яблочек ему не принесут,
Сыграет в ящик однозначно.
Ну может не совсем сыграет, но по бабам не ходок,
Что в принципе оно и равнозначно.
Придется по востоку вам пошляться,
Найдите мне их где-нибудь.
Сегодня можете по полной оторваться,
А завтра дам бабла и в добрый путь.
Но от такой крутой идеи
Куда-то задницу тащить.
У братьев лица погрустнели
Им тут неплохо было кайф ловить.
Поскольку ехать явно не хотели
Задумалися, сплюнувши жевачку.
Для стимуляции мышления затылок почесали,
Попробовали двинуть в откорячку.
«Вопрос серьезный, требует глубокой проработки,
Для понимания необходимо ящик водки опрастать.
Да вроде и не Пржевальские они,
Чтоб по пустыням лошадей гонять.
Ну и вообще, чего пристал,
А коли у тебя работать эта штука не желает.
Давай тебе мешок виагры принесем,
Она с водярою нормально помогает.»
(Отец завелся с полуоборота.)
«Во первых: это не практично.
Коли лечить оно лечить,
Я все хочу омолодить а не частично.
А во вторых: я вас сыночки проучу
Считайте, что с финансовой поддержкой пролетели.
И от наследства отлучу,
Вот чувствую, вы поработать захотели.»
«Батянь, чего завелся ты,
Мы не сказали нет ни разу.
Хотим лишь дело обсудить без суеты,
А ты звереешь как-то сразу.
Зачем устраивать скандал,
На нас напрасно обижаться.
Я только братьев от поспешности унял,
Они давно мечтали по востоку поскитаться.
СКАЗ 2.
Недели две в дорогу братья собирались,
Стараясь вдоволь время потянуть.
А после на отцовском «форде»,
Поматерившись двинулися в путь.
«Слышь Ванечка а ты с, чего такой бухой?»
«А это у меня наследственный процесс.»
«Чего, Чего? Ты выражайся поясней.»
«Да в бардачке, бутылку водки позабыл отец.»
«Ну ты Ванюша и жлобина,
А мы с брательником на водку обломайся.
В одно лицо употребил её скотина.
Да ты рули болван, не отвлекайся.»
Когда подъехали к границе,
Решили сделать рекогносцировку.
Ну то есть; осмотреться не спеша,
Понять где есть, проверить обстановку.
«Я думаю, (промолвил старший брат.)
Там впереди наверно Улан-Батор.
Но это дело надо уточнить,
Во блин, а где наш навигатор?»
«Я это, (застеснялся Ваня)
Ужасное похмелье ощущал.
Ну и пока вы братья спали,
Его на самогонку поменял.»
«Ты Ваня пробухал наш навигатор
И все опять один сожрал жлобина.
Ты Ванечка не просто провокатор,
Ты Ванечка конкретная скотина.»
На третий день опять решили сделать остановку,
Сменить полу спустивший скат.
Достав домкрат и монтировку,
За дело взялся средний брат.
«Послушай старший брат, а где у нас запаска?»
«А ты спроси Ванюшеньку мутилу.»
«Я это» (начал было Ваня)
И тут-же схлопотал по рылу.
А после, снова двинулися в путь сверяясь с картой,
Когда старшой колеса подкачал.
Один рулил, другой болтал,
А Ванечка обижено молчал.
На перекрестке буквы засветились.
Ну вот; а то разнылися, где колесо, где навигатор
И так доехали не заблудились.
Оповестила надпись: Сухе-Батор.
Ну может не совсем куда хотели
Да ладно, это месть вам мудаки.
Прогнали верст на триста мимо цели,
Что при таких просторах пустяки.
«Во блин, заехали по саму мутоту,
Спасибо Ванечка паскуда.
Рули-ка брат к тому рекламному щиту,
А то не видно ни хрена отсюда.»
Подъехали и надпись прочитали:
Налево ждет бордель «восточная услада».
Обслужат, ну почти задаром,
Там обязательно отметится вам надо.
Направо казино; там можно перекинутся в картишки,
С хорошими людьми отлично время проведешь.
Спеши туда оставив все делишки,
К утру с баулом тугриков уйдешь.
А прямо; бурная река, порог, большая яма,
Дорог вообще в помине нет.
Непуганых волков в степи не мало.
(И для совсем тупых, изображен скелет.)
«Подумаем; (сцедил тихонько старший брат)
Ты Ваня сторожем побудь.
А мы на рынок за едой, немного подкрепимся,
Потом решим куда нам повернуть.»
Поужинав, старшой немного взмок
Приятно ощущая сытость тела.
Лениво повернул замок...???
Машина заводится не хотела.
Задумчиво чеша кадык,
Поднял капот как опытный механизатор.
Рванул тугой утробный рык:
«Слышь падла, где аккумулятор...!!!»
Пинали Ваню долго, с упоеньем,
Куда больней стараясь угодить.
Когда устали, озадачились решеньем:
Чтоб дольше мучился, повесить или утопить.
«Да хер с ним, (рыкнул старший брат)
Конечно Ваня жлоб, скотина и свинья.
Ужасно мутный экскремент,
Но к сожалению родня.
Вот двести баксов и вали отсюда поскорей,
Найдешь прокат, возьми себе «Оку».
Её хоть сразу, хоть по запчастям пропей,
А твою рожу больше видеть не могу.
Вся эта педагогика мне во как надоела.
(Обратно подошел к машине.)
Толкаем эту хрень налево,
Как и положено мужчине.»
Заныл побито Ванечка: «братишки,
А мне куда податься надо?
Я плохо понимаю атласы и книжки.»
«Дуй прямо.» Рявкнули два брата.
СКАЗ 3
Гнал Ваня по степи в убитом напрочь драндулете,
Пятнадцать километров выжимал.
А рядом клацали бутылки, лучшей музыкой на свете.
(На сэкономленные доллары набрал.)
И драндулет удачно прикупил,
За двадцать баксов уступили пожелав удач.
Среди удач работала одна,
Из четырех когда-то бывших передач.
Кипя движком на холмик зарулил,
Взор сверху бросив как орел.
«Орлиный взор» метров в пятнадцати приметил,
Красивый розовый шатер.
Зайду туда, про яблочки спрошу,
А может повезет дадут чего пожрать.
Акселератор до упора притопил
И начал колымагу разгонять.
Обдавши газом на прощанье целину,
Она к шатру неспешно подкатилась.
И повторяя участь «Антилопы Гну»,
Чихнула, взорвалась и развалилась.
Обмякшим телом землю ощущая,
Сел Ванечка, потряс башкой, слегка очнулся,
Нашел бутылку, отхлебнул.
«Во блин, прикольно парканулся.»
Услышав брань невольно оглянулся,
Остановив у входа взгляд.
Стояла там сверхзлющая монголка,
Толстуха лет за шестьдесят.
«Чего расквакалась желтуха,
Подумаешь, шатер немного прогорел.
Ну, что за день, одна непруха.»
(Чутье шепнуло Ване): «Со жратвою пролетел.»
«Скажи; тебе в своих просторах тесно,
Ты не похож на земляка.
Ну для меня, ну жутко интересно,
Зачем в наш край приперло мудака.»
Стал Ваня напрягать рассудок,
Слова культурные пытаясь подобрать.
И под урчащий от негодования желудок,
Сам удивляяся открывшимся талантам начал гнать:
«Студент ботаник в творческой командировке,
Злым деканатом послан яблочки целебные искать.
Хочу найти их чисто для науки,
Может слыхала старая карга где их достать.»
«История меня не убедила,
С легендой ты дружочек лоханулся.
Таких «ботаников» уже штук двадцать проходило
И не один обратно не вернулся.
А яблочки в саду у синеглазки,
Племянница она моя.
Но ты крути студент назад свои салазки,
Угробит тебя жадная свинья.
Из яблочек тех сидр гонит,
За бешеные бабки продает.
А мне с сестрицами единственной родне,
Падлюка и глоточка не дает.
Ей мужика с хорошим хером, чтобы не чудила,
Но к сожаленью эта клизма.
Застряла в жестком однополом сексе,
К тому-же, с элементами садизма.»
«А синие глаза, должно быть это круто.»
«Да карие они, У нас в роду голубоглазых не бывало.
Понтица дура перед телками своими,
Вот и сама себе слепила погоняло.
Тебя студент там в клочья разорвут,
Они забавы эти обожают.
Ну в лучшем случае «хозяйство» оторвут,
«Шары» на билиярде погоняют.»
«Ну и домой вернуться мне проблема,
Без яблочек шары там пять минут не проживут.
Да блин Ванюшенька, дилема...
Везде мне яйца оторвут.
А может старая карга,
Мы это дело вместе справим.
Я понял на племянницу ты злая,
Вот и давай ей болт хороший вставим.
Ты мне даешь совет и снаряженье.
А,Я, когда обратно возвращусь,
Из самых чистых побуждений
С тобою, сидром поделюсь.»
«Еще не факт студент, что возвратишься,
А вся экипировочка ко дну.
Вот если вариантов не боишься,
С тебя оплату прямо тут возьму.
Я мужика уже лет пять не ощущала,
Сама себе любовником служу.
Вот если напихаешь мне как надо,
То я тебе дорогу укажу.»
«Послушай; старая ****ина,
Я бы конечно всей душой.
Но как бы мягче, чтобы не обидно...
Не согласится кое-кто со мной.»
«Да ты студентик не мути,
А то сидит и время тянет.
Как думаешь, так говори,
Ты старая и на тебя не встанет.
Присаживайся, строганинку съешь,
Я заряжу кальян, пусть раскурится.
Подумаешь, покуришь, посидишь,
А дальше может всякое случится.»
Кемаря после сытного обеда,
К кальяну Ваня потянулся.
Опять случилося проблема,
Затяжкой сильно поперхнулся.
Откашлялся, поднял глаза и офигел,
Растеряно сказал: «Привет».
Рисуяся стреляла глазками хозяйка,
Помолодевшая на десять лет.
Так сколько ей теперь, (напрягся мыслью Ваня)
Поняв, что не осилит этот счет.
Махнул рукою безнадежно.
(Еще пару затяжек и сойдет.)
На утро: Ваня потянулся,
Махнул ладошкой муху отгоняя.
Протер глаза и наконец проснулся.
(Карга «летала» по шатру как заводная.)
«Слышь старая, так как насчет экипировки.
Во, а чего это с тобой такое стало?»
«Ты верно миленький забыл,
шестнадцать раз без остановки,
Да у меня такого в жизни не бывало.
Ты как кальянчик искурил,
Однако шибко баловался.
И к псу с любовью приставал,
Да вовремя он в степь убрался.»
(К кальяну Ваня нежно прикоснулся.)
«Какая дурь вчера корежила меня?»
«Обычный опиум «монголка»,
Подвозит иногда родня.
Оплату сделал здорово, нет спора,
Все по людски, не дать ни взять.
По мне как гончих пронеслася свора,
А, я, люблю все честно выполнять.
За тем пригорком целый автопарк найдется,
Тойоты, Хаммеры, Ферари.
Бери какая приглянется,
«Ботаники» пооставляли.
Еда в большом мешке стоит у входа,
Поедешь к моей средненькой сестре.
Вот компас; по нему на запад очень строго,
Смотри не поворачивай нигде.»
«Ты старая мозги бы не крутила,
Махни рукой в какую сторону езжать.
И компас забери назад чудило,
Его я не обучен понимать.
А может в сад без остановки путь найдется?»
«Без остановки слишком далеко.
Ну и средняшечка пускай перепихнется,
Да не грусти студент, кому сейчас легко.
Увидешь мою среднюю кровинку,
Ей письмицо отдать не позабудь.
(Смахнула с глаз лучистую слезинку)
Прощай студентик, в добрый путь.»
СКАЗ 4
Под задницей урчал уютно Хаммер,
А совесть ныла: Это срам.
Ты катишься Ванюша по наклонной,
Пошел по старческим рукам. 9
Уймись дурная ну, чего пристала,
Не о себе сейчас пекусь.
И без тебя хлопот не мало,
Вот лучше с курсом разберусь.
Я тронулся светило солнце в спину,
А почему тогда весь вечер жжет капот?
Неверно я веду машину
И сделал полный разворот.
Заря опять лизнула лучиком кабину.
(Встал рано Ваня, мало спал.)
Во блин, ну почему опять не в спину
И снова повернул штурвал.
На третьи сутки Ване повезло,
Сменилась рекогносцировка.
Закрыли солнце облака,
Осталась прежней обстановка.
Бензин последний из канистры перелил
И начал сильно сокрушатся:
«Права карга неблизок путь,
Побольше надо было самогонкой запасаться.»
Уже под вечер въехал Ваня на пригорок,
Сверкнул над степью зоркий глаз.
Мгновенно «зоркий глаз» приметил,
На голубом шатре лоснящийся атлас.
Пока пейзажем любовался,
Нечаянно рычаг в «нейтралку» подтолкнул.
Немного Хаммер постоял, подумал, покачался
И радостно с пригорка сиганул.
Сметя шатер огромной массой,
В степные дали устремился.
Приличный камень подыскал,
Вильнул и весело врубился.
Ванюша вылез еле землю ощущая.
Удар толстущей палки не заставил себя ждать.
«За что?» (шепнул сознание теряя)
«Не будешь с таким шиком подъезжать.»
Когда очнулся, распухала шишка.
Сменив оскал на доброе лицо,
Сидела рядом чуть за пятьдесят толстушка
И с нежностью читала письмицо.
На стон, невольно оглянулась.
«В моей сестрице умудрился след оставить.
(Лукаво Ване улыбнулась)
Вставай дружок, шатер на место будем ставить.»
Подняв шатер, немножечко вспотела,
Халатик скинула, оставшись лишь в нательной майке.
Хитрюще на Ванюшу поглядела:
«Садись дружок, пора гостей кормить хозяйке.»
Над очагом пониже наклонилась,
На спину сбросив хвост косы.
Открывшимся «простором» Ваня любовался.
(Ну вот не носят бабы местные трусы.)
Все гладко выбрито, нигде не «сучковато»,
Размер подобран оптимально.
На личико немного старовата,
А сзади, все как есть у ней нормально.
Да и к тому-же не в борделе,
Не выставят на утро счет.
Вздохнул Ванюша обреченно:
«Махну» грамм триста и сойдет.
На утро: Ваня потянулся,
Присел, пошевелил ногами.
У очага в углу шатра сидела тетка,
Сверкавшая счастливыми глазами.
«Блин... как башка то закружилась,
Сушняк начался, где вода?
Скажи; чем ночка завершилась,
А то не помню ни хрена.»
«Вошел пять раз, устал, литруху выпил,
Поднял «размерчик», все как надо.
И снова девять раз без остановки...
Вот самогончик, похмелись моя услада
Потом носился голым по степи,
Плясал, пел песни, хохотал.
Вот только одного в толк не возьму,
Зачем козу в постель к нам запихал?»
«Да это я животных обожаю
И зоологию всегда любил.»
«Ну это хорошо когда зоолог,
А то я решила было зоофил.
Так ты дружок собрался в кущи синеглазки,
Решил помочь собрать ей урожай.
Дуй прежде в город, позвони своей родне
И нежненько шепни им всем прощай.
Поедешь к моей младшенькой сестрице,
Понравишься ей, даст она совет.
А я у стервы синеглазки лет пятнадцать не бывала
И свежих данных по объекту нет.
Твой Хаммер по утру я осмотрела,
В нем напрочь расхерачен радиатор.
На средних, поршневая застучала,
Гремит цепочка, поврежден аккумулятор.
Возьми мой Харли-Девитсон с коляской,
В него бензин недавно заливала.
Вот только не пойму своей башкой,
Куда я крышку с бензобака подевала.
Да ладно, крышка не проблема,
Заткнешь какой-нибудь тряпицей.
И вот еще: чтобы совета полечить,
Ты помилуйся с нашей младшенькой сестрицей.
На горизонте видишь горку, чуть с изьянкой,
Туда Харлей и поведешь.
Под вечер свидишься с хозяйкой,
Коли с дороги не свернешь.
Вот письмицо и бандеролька,
Смотри отдать не позабудь.
(Смахнула две нечайные слезинки)
Прощай студентик, В добрый путь.»
СКАЗ 5
Над степью солнце тихо опускалось,
Давая повод вновь настать заре.
До нервных срывов сусликов пугая,
Харлей подвез Ванюшеньку к горе.
Скользнул по степи острый взгляд,
Убойно цепок и востер.
Приметил у подножия горы,
С отливом желтым, шелковый шатер.
Решив быть крайне осторожным,
Метрах в пяти Харлей остановил.
Налег на руль, чуть под напрягся
И аккуратно к входу подкатил.
Ужасно гордый восхитительной парковкой,
Неспешно сигарету прикурил.
Повел глазами вход обозревая
И рот от изумления открыл.
Потер виски сознанье проверяя...
Полог откинув и сказав: «Привет».
Вышла к нему, милашка, симпатяшка,
По виду, где-то средних лет.
Слез с байка Ванечка, «послав» в степные дали сигарету.
Милашка резко вскрикнула: «Мудак».
«Забив» на степь и подчиняясь злыдню ветру,
Окурок юркнул в не заткнутый бензобак.
От взрыва напрочь заложило уши,
Огонь ревел почувствовав кураж.
Когда над степью стало чуть потише,
Напоминал шатер, ободранный шалаш.
Грустя всем сердцем Ваня повернулся,
Горя желанием прощенья попросить.
Поймал милашкин взгляд и вмиг заткнулся.
(Чутье опять шепнуло Ване): «Будет бить».
Удар ногой пришелся точно в пах.
Упав от боли у ступней «мегеры»
Стремился Ваня дальше отползти,
Прикрыв рукой раздолбанные «сферы».
Милашечка немного подобрела,
Произнесла любуяся: «Какая прелесть».
Но как-то там определив, что слишком мало.
С другой ноги, влепила Ване в челюсть.
Пройдя все точки закипанья
Уже смогла связать без матов речь.
«Красавчик, ты зачем сюда приперся?
Или Харлей свой негде было сжечь.»
Держась за низ с трудом сумел Ванюша встать.
«Скучал, по нежным, добрым лицам.
Вот и послали твои сестры разузнать,
Как у тебя с гостеприимством.»
«Прости, забыла поклонится,
Есть отчего нагнать обид волну.
Ты подожди пока не расслабляйся,
Передохну и вновь начну.
Неделю как шатер свой поменяла,
А сколько за него пришлось отдать.
Вчера лишь старый до конца упаковала,
Теперь придется снова доставать.
До ранних звезд трудилася милашка,
Пока ей удалось поставить точку.
А Ванечка лежал внутри шатра,
К «шарам» любовно приложив примочку.
Смотрел в милашкин пухлый зад
И про себя соображал:
Может и эта подустав халатик сбросит,
Я бы совсем не возражал.
Хотя,зачем мне это надо
Он, даже не сумеет встать.
Вот стерва, все поотхлестала,
Неделю будет заживать.
«Давай красавчик не зевай,
Куда от гостя мне деваться.
Присаживайся ближе к очагу,
Едою вместе будем заправляться.»
Поужинав; милашечка взялась за писмицо,
Когда его с любовью прочитала.
Вернулась доброе лицо,
Пропал оскал, улыбка заиграла.
«Ну ты красавчик почудил,
Моим сестричкам умудрился вставить.
Сюжет неплохо закрутил,
А мне, сумеешь наслаждение доставить»?
«Да ты все в хлам отколотила,
Вот жди теперь покуда будет заживать.»
«Прости, эмоции, погорячилась,
А на фига шатер было сжигать.
Ну ничего, пусть я чуток перестаралась,
Не все потеряно притом.
(Щекой к Ванюше привалилась)
Красавчик, ты попробуй сделать это... язычком.
И, я, пускай живу в глухой степи,
Кое-какие навыки имею.
Не знаю как культурно это объяснить,
Но тоже; ртом ласкать изыскано умею».
Над степью солнце опустилось,
Луна плеснулась светом в изголовье.
Они под вой волков любились,
Какой-то чутко нежною любовью.
Проснувшись; Ваня улыбнулся,
Вдруг попытался вспомнить хоть какой-то стих.
Затем лежал и просто утром наслаждался,
Всего два раза; но к а к и х.
В проеме показалася милашка,
От солнца ослепленная до слез.
В улыбке расплылась смазливая мордашка.
«Да ты красавчик просто виртуоз».
(Ванюшенька немного засмущался)
«Я бы тебя милашка похвалил.
Ведь ты меня пол ночи обучала,
Пока я суть у тела ухватил.»
Милашка нежно к Вани привалилась.
«Твои проблемы описала мне родня.
Пока я по рефлексам отлучалась,
Идея появилась у меня.
Код на воротах синеглазка каждый день меняет,
От главной суммы отнимая ровно два.
Если сегодня ночью к ней прикатишь,
То это будет, двести сорок два.
Под вечер соберет она лесбийскую садомалину,
Да своих телок перепорет и оближет.
Ручкой хлыста себе отшаркает вагину,
А после спит и ни хрена не слышит.
На баб её внимания вообще не обращай,
Среди тех кур охраны не найдется.
Им хоть на жопу наступай
И ни одна корова не проснется.»
«Ты так подробно это объясняешь,
Словно сама в её манду пихала нос.»
В ответ: милашка только отвернулась,
Насквозь проигнорировав вопрос.
«У изголовия увидишь золотое блюдо,
На нем грудится яблочек халява.
К нему не вздумай даже прикасаться,
Это конкретная подстава.
Расчет ужасно примитивный,
Перед соблазном вор не устоит.
А только тронь, все зазвенит, завоет,
Под ним сигнализация стоит.
Погони можешь не боятся,
Эта коза водить машину не умеет.
А сидр, что не унесешь, прошу разлей,
Пусть синеглазка хоть на годик постареет.»
Милашка к Ване потянулась,
Поправила нательную рубаху.
В плечо уткнувшись, разревелась.
«Поедешь в путь, возьми мою Ямаху.»
СКАЗ 6
На третью ночь подъехал Ванечка к воротам синеглазки,
Намереваясь кражу совершить.
(Немного задержался у милашки,
стараясь обученье завершить.
Последний километр вел заглушенной Ямаху
И оттого немного взмок.
Проветривая тело, чуть подергал на себе рубаху
И принялся за кодовый замок.
В четверг, код назывался двести сорок два,
Ну а сегодня воскресение.
Не меньше часа Ваня напрягался,
Произвести пытаясь вычисление.
Поняв; что не осилит это дело
А математика, не по его зубам коврига.
Ванюша начал просто кнопки нажимать,
Вменяя древний но надежный метод «тыка».
И где-то на двадцатой сотне,
Когда он начал было отдавать себя тоске.
Случилося невиданная «пруха»,
Послышался щелчок в замке.
Неслышно «просочился» Ваня за ворота,
В свою удачу еле веря.
И подойдя к большому дому,
Тайком открыл незапертые двери.
В центральном зале, ну не меньше двадцати девиц,
Кто-где пораскидали свои «тазы».
От духоты во сне по раскрывались все,
Храпели и пускали газы.
А посредине на огромном ложе:
(Даже отпрянул Ванечка назад)
Такой упругий и пригожий,
Манил открытою вагиной мощный зад.
И толи там от ароматной атмосферы,
А может просто стало заживать.
Все то, что сгоряча милашечка отколотила,
Вдруг ожило и начало вставать.
Гормоны разум замутили
И вмиг забыв про неоконченное дело.
Спустя штаны воткнул Ванюшенька «гормон»,
В любезно предоставленное тело.
Окончив акт, решил заняться делом.
Укрыл заботливо недавнюю подругу,
Достал два тугрика и щедро бросил рядом с телом:
«Благодарю за сексуальную услугу.»
Хотел пошарить в доме сидр поискать,
Но тут узрел у ложа золотое чудо.
Шагнул к нему, за чью-то жопу зацепился
И рухнул носом прямо в яблочки и блюдо.
От воя даже уши заложило,
Идея Ваню мигом посетила:
Хватаю блюдо и бегу к воротам.
Подергал... жадная скотина!
Она его еще шурупом прикрутила!
(От жуткого удара в грудь едва не завершилась сказка.)
Огромная как африканский слон,
Над Ваней возвышалась синеглазка.
«О бля... так значит это был не сон.
Такого в моей жизни не бывало,
Чтобы мужик подергался во мне.
А что, довольно милая забава,
Я вроде даже кончила во сне.
А как насчет «пикантненькой приправы»
Ошпарить тебе яйца кипятком.
Но прежде; вор и будущий покойник,
Попробуй полизать мне языком.
Если останусь я довольна,
Обратно кончу как во сне.
Порву умело, быстро, малобольно
(И щелкнула хлыстом) ползком ко мне.»
После такого нежного начала,
С Ванюши вмиг слетела скука.
Не рыпаться пока почел за благо,
Тут и сгодилася «милашкина наука».
Кончая; телом содрогнулась синеглазка.
Затем; напялила и смазала страпон.
«А ну, крути сюда свой подлый зад ворюга,
Сегодня я считаюсь мужиком.»
Наверно зря она ему вот это предложила,
Уж лучше б удавила забабахав траурный минет.
Или там тупо в папу-маму поиграла,
Но естество Ванюшено сказало твердо: «Нет».
Откуда взялось все он сам не понял,
Однако применив прием Кунг-фу.
Так грохнул об пол стерву синеглазку,
Не пожелаешь злейшему врагу.
Хлыст с пола резво подхватил,
Полюбовался распластавшимся у ложа телом.
В руке по взвешивая мощность оценил.
«Ну раз хотела то давай займемся делом.»
Начал хлестать рубцы на теле оставляя,
Мозги вправляя если они есть.
Чтоб и в мечтах не возжелала,
Попыток покушения на честь.
Хлыстом махая снова возбудился,
Опять спустил штаны сказав при том:
«Ошиблась ты, трухлявая твоя считалка,
Сегодня, Я, Считаюсь мужиком.»
И повернулся к мазохисткам синеглазки:
«Пока терпите, скоро вас побью.
Закончу с этой «мамонтихой»,
Всех до одной перепорю.»
Крутнул на спину синеглазку,
Ногой небрежно, словно истопник поленья.
А в карих синеглазкиных глазах
Читались; мука, боль и наслажденье.
До Вани, чьи-то визги долетали:
«Слышь девки, быстро ломимся домой,
Пока нам жопу в клочья не порвали.
Похоже этот «бабуин» безтормозной.»
Но Ваня был от этого далек,
Он уже думал третьим местом.
На синеглазку сверху лег
И занялся «крестьянским» сексом.
На утро состоялося премьера,
Или верней продолжилася сказка.
Под головой лежала грудь девятого размера,
А тело нежно обнимала синеглазка.
Едва Ванюша шевельнулся,
Разулыбалась как родня.
«Чего изволит повелитель;
Чай, кофе, хлыст, вино или меня?»
«Послушай; хватит этой чуши,
Я думаю, позавтракать пора.»
А синеглазка, рассмеясь пощекотала Ване уши.
«Позавтракаем и давай еще разочек как вчера.»
Через неделю Ваня в путь засобирался,
Неспешно сидр в канистру наливал.
Затем пол ночи с синеглазкою прощался,
Да так душевно, даже хлыст сломал.
«Может останешься совсем мой повелитель?»
«Нет не останусь, скучно мне с тобой.
Приелось друг на друга любоваться,
Да и компании в округе никакой.»
«С компаниями вовсе не проблема,
Могу приобрести для нас любую.
Какую пожелаешь повелитель,
Строительную, транспортную, нефтяную...»
(Совесть ехидненько шепнула):
Чего Вашюша докатился.
Хреново выглядишь дружок,
Совсем в альфонса превратился.
Она права (подумал Ваня)
И так неплохо почудили.
Валить отсюда быстро надо,
Пока с говном и жопой не купили.
Сказать все это ей почти собрался,
Но стоило вновь синеглазку оценить.
Желание пропало резко выражаться,
Решил немного с нею похитрить.
«Там далеко в родном краю,
Больной отец понуро в комнате сидит.
Плейбой листает чаем запивая,
А сердце у меня болит.
Повял цветок его мирских желаний
И оттого, пока не помогу.
Как говорил в кино один армянин,
Не просто кушать,даже выпить не могу.»
От чувства синеглазка прослезилась,
Эмоций буря её грудь одолевала.
Прижалась к Ваниным ногам.
«Ты очень чуткий, у меня такого друга не бывало.
А, я, по жизни сирота,
Сиротку тетки вместе воспитали.
Ужасно сложная моя судьба,
Они курить и петтинг делать запрещали.
Я без тебя иссохну с горя повелитель,
Но только с урожаем разберусь.
Налоги выплачу, счета закрою,
Рабой у твоих окон расстелюсь.
Но если вдруг какую-нибудь «швабру»
Ты без меня хоть раз сведешь в свою обитель.»
«Чего? Я не расслышал тебя, что-то...»
«Да так... не обращай вниманья повелитель.
А за тобой когда поеду,
Я по дороге к теткам заявлюсь.
Во мне ты тронул душу повелитель,
Такой сентиментальной становлюсь.
Возьми мой Бентли и оставь свою Ямаху
На ней до почек растрясешься.
Или в степи еще дашь маху,
Заснешь и с байка навернешься.»
Да ладно (думал Ваня) приезжай,
В пути напрасно время проведешь.
Мне бы отсюда смыться побыстрей,
А там зароюсь прочно, хрен найдешь.
Ах Ваня, Ванечка, наивная душа...
Давай; крути домой свои салазки
И делай дело не спеша.
Куда ты на фиг денешься от сказки.
СКАЗ 7
На третий день весь мир любя,
Небрежно глядя в навигатор.
По DVD «Пинк-флойт» крутя,
Без приключений въехал Ваня в Сухе-Батор.
Вновь на щите прочел рекламный бред.
Пугали зря, все было классно.
Затормозил, достал мелок, перечеркнул скелет
И подписал: «Езжайте, больше не опасно.»
(Глаза потерла надпись про бордель)
А вот туда пожалуй надо заглянуть.
Излишества позволить, телом оттянутся,
Я сделал дело можно отдохнуть.
Увидев сверхкрутую тачку,
Которой у борделя от рожденья не бывало.
Двери снаружи открывать,
Угодливо рванулся зазывала.
Взглянув на сапоги из кожи крокодила,
Лихую фразу про ****ежек местных выдал.
Поднял глаза хозяина сапог обозревая,
Открыл хлебало и... в «осадок» выпал.
Немного вширь отставив руку,
Слегка попятившись назад.
Так и забыв закрыть хлебало,
Смотрел на Ваню средний брат.
От радости Ванюша подскочил.
«Удачный день, какая «пруха».
Обнял и с удивлением спросил:
«А ты чего тут делаешь братуха?»
«Да мы браток в загул ушли,
Бабло и «тачку» проиграли.
Нас эти жулики крупье,
В долги по самую мудень загнали.
Едва от голода не сдохли,
Перебивались крохой малой.
Вот и пристроились в бордели,
Я зазывалой, старший вышибалой.
И наплевать, что косо смотрят,
Зато долги почти отдали.
Здесь нам дают, бесплатно кормят,
На чаевых в обратный путь уже сто тугриков собрали.»
(Ваня небрежно хлопнул брата по плечу)
«Все, отработали, не пропадете вы со мной.
Найди двух «куриц» посисястей, литр водки,
Оттрахаю и двигаем домой.»
И двинулись они в обратный путь,
Акселератор до упора выжимая.
Один рулил, другой молчал,
А пьяный Ваня спал и улыбался, что-то вспоминая.
«Как вышло так (завелся старший брат)
Лошарик Ваня умудрился все достать.
А мы, два умных чувака,
Лишь «бабки» с «тачкою» сумели пробухать.
Я только а казино вошел,
Сразу почувствовал мороз.
Вот тут на нас с тобой браток,
Наслали морок и гапноз.
Хотя стремление преобладало
Исполнить ношу взятых обязательств.
Но получилось сделать мало,
Мы стали жертвой жутких обстоятельств.»
«Я так-же думаю браток,
Но яблочек мы не достали.
И весь финансовый поток,
Теперь попрет в карманы Вани.
А нам стрелой помашет кран
И подадимся мы в менялы.
А может быть тебе родной братан,
Понравилась карьера вышибалы.»
«Да хрен ему, что Ванечку не знаешь,
Этот помехою не будет.
Ему почаще наливай,
Уйдет в запой и все забудет.»
«Во ты братуха тему выдал,
На сто процентов соглашусь.
Как разъяснил, а как разложил,
Остановись, водярой запасусь.»
Доехали почти без приключений,
Да нечему там было приключатся.
Когда Ванюша только по нужде вставал
Или водярой накачаться.
А по приезду и домой не заглянул,
Лишь город начал приближаться.
Мгновенно шлюшку у дороги снял
И с ней попер в кабак потусоватся.
«Ну вот, теперь на месяц заведется,
Как я тебе братишка говорил
Затем проспится, отожрется,
Напрочь забыв где это время был»
Да в общем так оно и вышло.
Трезвея, Ваня порывался было «смыться» в Казахстан.
Но вновь в туман загула уходил,
Лишь опрокидывал подставленный ему с утра стакан.
Тянулись дни, текли недели,
Братья жирели дивиденды получая.
А Ваня кис по саунам и кабакам,
Вконец остатки памяти теряя.
Казалось все свершилось гладко,
Два прохиндея своего добились.
Но получилося у них накладка,
События внезапно изменились.
СКАЗ 8
Визжа движком ворвался в город розовый Ферари.
Сидела за рулем милашечка, прекрасная как осень.
А рядом развалился женский индивид,
Напоминающий структуру из трех сосен.
Раздался у окна Ванюшеньки распевный крик:
«Вы, что хозяева заснули?
Эй повелитель двери открывай,
Ты здесь живешь если меня не обманули.»
Дверь отпер заспанный отец
Ворча: «Ну, что там приключилось.»
Протер глаза, сказал: «Мандец...
Вот это лошадь! Ты откуда приблудилась?»
«Я синеглазка, к повелителю пришла,
Рабой его покорнейшей являюсь.
Беги за ним пока чего-нибудь не оторвала,
А то стою и своему терпенью изумляюсь.»
«Рехнутая она (допер отец)
Сама о той беде не знает.
Иди куда глядишь дитя степей,
Вот сто рублей, тебя твой повелитель отпускает.»
«Мой повелитель мне отставку дал?
(Лицо пунцовой краскою зарделось)
Он гад женится обещал.»
Лоб сморщила и своем разревелась.
В грудях девятого размера,
Словно по рельсам грохотал пустой вагон.
(Это для тех кто никогда не видел,
Как плачет африканский слон.)
Из карих глаз потоком слезы
Лилися уподобившись ручью.
Нос жуткою ручищей утирала:
«Ведь бросил сволочь, встречу удавлю,»
Отец поправил синеглазки прядку.
«Входи, реветь в пороге неудобно.
Садись за стол и по порядку;
Детально, медленно, подробно.»
А Ваня в сауне с грошовой шлюшкой,
Неспешно пивом наливался.
И акт слияния их тел,
Неотвратимо приближался.
Тискал ей дрябленькую грудь,
Задумчиво, словно решал примерчик.
Но этот примитивный флирт,
Приподнимал его любви «размерчик.»
Дверь в щепки разлетелась и в проем,
Рванулась с воплем синеглазка.
Не прихвати её за талию отец,
Могла бы снова завершится сказка.
Решив, что нарвал'ася на отдел по нравам,
Шлюшка погнала ахинею:
«Вали отсюда жирная ментовка,
Он мой жених, я виды на него имею.»
Со шлюшкой синеглазка не возилась,
Да просто выкинула голую в окно.
Потом за Ванечкой по сауне носилась,
Все сокрушая по дороге заодно.
Что попадало под руку шло в ход,
Крушила, разбивала, материлась.
А за ремонт потом пришлось солидно заплатить.
(Ну, там еще и крыша обвалилась.)
Ванюшенька светя подбитым глазом
Почти забывший всю недавнюю историю свою.
Чуть прифигев смотрел на синеглазку,
Пытаяся напрячь остатки дежавю.
«Кто ты такая, что прилипла словно мокрый лист
И почему я должен быть твоих истерик зритель?»
«Кто я такая? (синеглазка вытащила хлыст)
Сейчас напомню повелитель.
В просторной сауне два человека,
Ругаясь бегали по кругу.
Пинались, падали, кусались
И били хрюндели друг, другу.
Папаня почесал затылок.
«Нормальная сноха, ведет себя довольно мило,
Высоких отношений вам ребята.»
Присел за стол и дохлебал Ванюшенькино пиво.»
эпилог
Все завершилось "хеппи эндом,"
Ванюша с синеглазкою в дорогу собирались.
Двух братьев от финансовой поддержки батя отлучил,
Они охранниками в банк служить подались.
Отец с милашечкою шашни закрутил,
Он после яблочек вообще стал молодец.
Я вам отдельно расскажу как там у них сложилось;
А этой сказочке КОНЕЦ.
02. 02.2012г.