Сбилась косынка в белых ромашках,
косу ковыльную ветер расплёл.
Степь моя милая в пёстрой рубашке -
вот и бессмертник лиловый зацвёл!
Брошусь в душистый чабрец на пригорке,
руки раскинув, к степи я прижмусь,
а на устах привкус сладкий и горький
пью бальзам счастья, никак не напьюсь.
Спрячусь в траву, словно мышь полевая,
чтобы вновь город меня не схватил,
тот, что кварталы в огнях простирая,
когти ослабив, меня упустил.
Юркнув в безмолвие зноя донского,
жизнь городскую свою позабыв,
я напеваю снова и снова
наш, незабытый, казачий мотив!