http://stihi.ru/2008/04/22/2558 - начало
Они ехали долго. Половину дороги он сидел в углу на задней площадке дребезжащего нервного троллейбуса, который постоянно дергался, что-то в нем щелкало, стучало, шипело. Она прикрывала его собой от пассажиров. Люди входили и выходили. Ему видны были только их ноги. Но он прижался к Ее ногам и мелко дрожал.
Потом они добирались на автобусе. Автобус ехал плавно, без шума, людей в нем было немного, и Она села, а он улегся на пол возле Нее. Всю дорогу он, успокоившись, дремал. Но на малейшее Ее движение он тут же открывал глаза.
Когда они приехали и вышли на улицу, он бежал за Ней, оглядывал окрестности и ловил новые, не знакомые ему запахи.
Она открыла дверь дома и, легонько потянув за поводок, пустила его вперед. Но он вошел и тут же сел на коврик возле двери, не зная, что будет дальше. Он понимал, что это Ее дом, что он здесь гость. Надолго ли?
Она сняла с него ошейник и показала на коврик за вешалкой:
— Вот там твое место!
Он поднялся и прошел в свой угол. Пока Она ходила по дому, стучала на кухне посудой, он лежал и думал, что место очень даже неплохое. Мягкий коврик, полукруглая стена, повторяющая изгиб его тела, вешалка, на которой висит Ее плащ и создает ощущение укрытия, напротив комната, а налево коридор, там другие комнаты... Но это чужой дом, и дальше идти нельзя — его место здесь. В доме было солнечно, тепло, тихо... Он впервые расслабился после всех своих волнений и задремал.
Она принесла ему воды. Он поднялся и стал лакать. Она села рядом и гладила его по голове, по спине. Он был шелковистый, рыжий подшерсток проглядывал сквозь блестящую черную шерсть, и рукам было тепло и ласково.
— Как же тебя зовут?
Она перебирала разные собачьи имена, которые знала, но ни на одно из них он не реагировал. И тогда Она сказала:
— Ты будешь Джек. Джек. Понимаешь?
Продолжая гладить его, Она повторяла только одно слово — Джек, Джек, Джек... Затем Она принесла ему сухарик и кусочек сыра. И после того как он все съел, надела снова на него ошейник, чтобы вывести на прогулку на улицу. Но он уперся и не хотел вставать. Он не хотел на улицу. Он решил, что его выпроваживают из дома, что снова начнется бродячая жизнь, что снова он будет один, ничей. Он прижимался к стене, стараясь всем телом слиться с ней, только бы его не выгоняли, только бы оставили здесь!
— Не бойся, я тебя не брошу. Мы идем гулять.
Она взяла его на руки и вынесла из дома. На улице Она ходила с ним, то отпуская поводок на всю длину, то подтягивая его к себе, и все время повторяла: Джек, Джек, Джек...