Умолять, умолять, забывая слова убеждений,
(впрочем, сколько их было, а толку от этого - нет…).
Ненавидеть диспетчеров за простоту объявлений –
Вот и рейс, на который был куплен проклятый билет…
И хвататься в отчаянье за руки, лацканы, плечи,
Мямлить путано среднее между «прощай» и «прости»,
Что-то светлое в прошлом невосстановимо калеча,
Не внимая болезненному «Отпусти, отпусти!..»
Отпустить – как коросту сорвать с изувеченной кожи,
Но увы – объявляют посадку, и хоть застрелись…
Все прощания неумолимо на пропасть похожи –
Гладь земная, изломана трещиной, ухнула вниз…
Вот и гул – самолёта ли, тверди земной под ногами, -
Разобрать невозможно пока, это – после, потом:
Пить и плакать, и комнаты мерить бесцельно шагами,
Повторяя: «Прощай и прости» перекошенным ртом…