По прошествии двадцати пяти лет,
встретив старого друга из старых мест,
присел поболтать
и,слово за словом, повспоминать.
-"Вот тото и то..."
-"Со мной тоже так...
Помнишь Ивана,родственника?
Злодейка судьба! -
И красива жена,
с перестройкой свобода её увела
(Змей зелёный помог),
а Иван занемогши
лёжкой лежал,
до класса 8го детей дотянул,
богу душу отдал.
И часто в ночные часы
себя я корю:
пред свадьбой совет он со мною держал,
я по фото женитьбу его поддержал.
Не лезть бы мне в это серьёзное дело-
с другою какой может было бы что то умело..."
"Да ну!"- друг отвечал.
"Я б тут другое сказал...
В то время работах на трёх я пахал,
(детишки-семья) вот где успевал:
до утра скорее дворы размету,
папку хватаю- работать бегу,
с работы в церковь скорей поспеваю-
вечером там во всём помогаю.
А если отчётов бумага заест-
сижу на работе до полночных вест.
Иван вечерами там всё закрывал-
я скрип башмаков его часто слыхал.
О жизни я с ним говорил иногда:
советовал как то уладить дела-
от жены удалиться
и деток спокойно растить- суетиться.
Однажды в домашней постели храпя
вижу я сон:
корплю над бумагами я до поздна.
скрип башмаков вдруг раздался
и ... тишина!
В удивлении с места встаю
-Что там Иван?- иду и смотрю:
по лестнице к верху ко мне
плывёт силуэт в темноте,
что то висит на склонённом челе.
Кто это здесь? -
Я приседаю,
прямо в лицо свой взгляд устремляя,
прямо в лицо мне смотрит... косая!
В ужасе диком я закричал,
...всех я домашних криком поднял!
По-разному тут отнеслись,
отправил их спать,
а сам до утра не мог дрожи унять.
напялив одежду кой-как
в церковь понёсся "отца" увидать.
стуком его я с постели:"Вставай!-
Скорее скорей исповедаться дай!
В жизни не раз, был грешен не раз!
Ты мне скажи, что будет сейчас?"
Обо всём расспросив и грехи отпустив
батюшка так мне душевно сказал:
"Все мы грешны бываем порой,
будем молиться,
ты душу свою успокой,
всё будет путём!"
Через неделю я слёг
и долгих полгода в больнице лежал,
батюшка мне регулярно писал:
"Давай поправляйся,
нет службы у нас,
чтобы пред богом мы не просили -
прощение даст!"
Как видишь, я жив и здоров.
А Иван? Как узнал я потом-
и он чрез неделю от сна моего
с другою болезнею слёг,
операцию сделал и больше не смог
ни вставать, ни сидеть,
год за годом тяня,
от растущих детей навсегда уходя.
Если б хоть в что то бы вера была,
Молитва от горя б уберегла..."