Сказка про то, как пастушонок-Сенька счастье искал
Там, где дикое раздолье
И растет осот,
Слева – поле, справа – поле
И наоборот.
Покосилась деревенька-
Дюжина дворов.
Гонит пастушонок–Сенька
Пары три коров.
-Эй, родимые, куда вы
Разбрелись окрест?
Эх, бы мне бы, мне бы кабы
Несколько невест.
Я бы выбрал, не зазнался
Девицу – красу.
Ни за что бы не признался,
Что коров пасу.
-Эх, ты, Сенька – вертопрашка,
Весь табун в слепнях.
И рубашка – нараспашку,
И штаны – в репьях».
-Что ты, дурень окаянный,
на весь мир блажишь?
Вечно ходишь полупьяный
И в кармане – шиш.
-Так и есть – по Сеньке – шапка,
По собаке – кость,
По гвоздю – конечно шляпка
По хозяйке – гость.
-Что ты, Сенька, кнут повесил
Или загрустил?
По деревне куролесил–
Время упустил.
-Всех девчат у нас в округе–
Бабка на печи.
На столе в её лачуге
Сохнут калачи.
Не ответил ни словечка,
Повернул к реке,
Только медное колечко
Держит в кулаке.
-Ты катись, катись колечко
По ночной росе.
Ты лети мое колечко
К девице – красе.
Через реки, через тракты,
Прямо на восток.
С ним и я пойду – твой автор,
Только между строк.
ДОРОГА
(Лирическое отступление автора)
«Эй, родимые …» Мчится повозка,
Сани гладко утюжат снега.
Никаких там тебе перекрёстков –
Сотни вёрст – и глухая тайга.
«Эй, родимые…» Стонет телега,
На колёсах - пудовая грязь.
Ты давай-ка, товарищ – коллега,
Из машины на помощь вылазь.
Да и сам - то застрял ненароком
В колее – ни туда, ни сюда.
Это место – забытое Богом,
А дороги – ну просто беда.
Здесь до грейдера, как до Китая.
Надрывая предельно пупки,
Мужики здесь машины толкают
И слова не слова– матюки.
Как всегда: дураки и дороги
Нам мешают. Одно не понять
Для чего собирают налоги?
Всё равно их нигде не видать.
Где ты, Сенька, мой приятель–
Синие глаза?
Русый волос, звонкий голос,
Чистый, как слеза.
Ветра полные карманы,
Шапка набекрень.
Сенька счастье, как по плану,
Ищет целый день.
До заката недалече,
Солнце припекло.
Даже самой малой речки
Нету, как назло.
Под горой, на дне лощины,
В скопище камней,
По следам ли по звериным
Он нашёл ручей.
Вот и ладно. Будем сыты
Если есть вода.
Всё плохое позабыто,
Смыло без следа.
РУЧЕЙ
(лирическое отступление автора)
Что в глубине? И камень, и песок…
Река выносит все приметы кварца.
Рельефы гор, резной их профиль старцев,
Хранят кто медный пласт, кто ручеёк.
Однажды он пробьётся, запоёт
В степи за лето выжженной, огромной,
Среди камней, растительности скромной
Проложит путь ручей и не умрёт.
Скользит себе в полнейшей тишине.
К нему и зверь и путник припадает.
Откуда чистый ключ - никто не знает.
И даже этим счастливы вполне.
Поэт. Он так же …Странник и пророк,
Идет давно забытыми путями,
Все назовет своими именами.
Для тех же, кто не понял - между строк.
Наш герой давно проснулся,
Всё что есть, надел.
Он в ручье ополоснулся–
Вроде как прозрел.
Ты гляди! Везде безделье–
В городе, в селе.
Мужички – то спят с похмелья,
То – навеселе.
Только хмурые всё лица
Чудятся ему.
Вплоть до самой заграницы
Русь в хмельном дыму.
Что за странная картина,
Что за чудеса?
Не видать нигде скотины,
Срублены леса.
В речках и озёрах зыбких
Мёртвая вода.
И куда пропала рыбка?
Даже нет следа.
Жалко Сенькино сердечко,
Он ко всем – с добром.
Кто-то медное колечко
Сдал в металлолом.
Разбудили видно Лихо,
Насадили Зло.
А теперь, молитесь тихо,
Чтобы пронесло.
* * *
(Лирическое отступление автора)
Здесь женщины – презрительно красивы
Не думают о хлебе и войне.
Расслабившись, покорно и трусливо,
Мужчины ищут истину в вине.
Неистощима их пивная бочка
И крепость выбирают наугад.
Как просто и легко «дойти до точки»,
Не возвращаясь никогда назад.
А впереди тоскливо и печально
Маячат те, которые ушли.
И только хлеб и рюмка поминальной…
И слезы матери и трещины земли.
Мне теперь не до усмешек
Всё печаль- тоска.
И Семён, был тоже грешен,
Сам не то искал.
Видит он – лихое место,
Дальше нет пути.
Тут не то, чтобы невесту,
Совесть бы найти.
Сенька мой прошёл не мало,
Прямо, наугад.
И, не мудрствуя лукаво,
Повернул назад.
Не в свои садится сани
Не давай зарок.
Не всегда в чужом кармане
Толще кошелёк.
Если нету переправы–
Через реку – вброд.
Расступись народ лукавый,
Гей, честной народ!
Он проходит злой, морозный
Через всё село.
Ночью тихой, ночью звёздной…
Глядь и расцвело.
Возле дома, на рябине,
Стайка снегирей.
На скамейке под рябиной
Та, что всех милей.
Вот она, краса-девица,
Как свеча, стройна,
Да, жена не рукавица,
И она – одна.
Наконец угомонился
Сеня, мой дружок.
«Где родился, там сгодился».
И поёт рожок.
Это - верная примета,
В сытости, в нужде:
Если дома счастья нету,
Нет его нигде.
РОДИНА
(лирическое отступление автора)
Ты, окраина, не деревня,
Малый город – Бугуруслан.
Очень маленький, очень древний,
Взгромоздившийся на Шихан.
Дом бревенчатый - пятистенок
Три окошка – все на Восток.
Куплен дедами за бесценок,
Сколько дали, про то – молчок.
Здесь колодец отец мой вырыл,
В центре домика печь сложил.
Сени, погреб…хватило силы.
Сад не маленький заложил.
Ох и яблоки! Мать родная!
Здесь «антоновка» ветки гнёт,
Здесь «анис» румянцем играет,
И «уралочка», словно мёд.
Ничего, что без разносолов,
Без мещанского бытия.
Жизнь, понятную с полуслова,
Как стихи, узнавала я.
Боль сердечную, светлые лица,
Чистый голос, что льёт и звенит,
Всё, чем ты небогата, столица,
Всё провинция наша хранит.