Мальчик, смотрящий ввысь, отдавал всецело
душу свою, как язычник идолам требу.
С силой, которую долго таило тело,
мальчик с земли до дрожи влюбился в небо.
Мальчик терпел насмешки своих знакомых, мол, что за странные склонности к голубому? Но среди всех неизвестных и всех искомых он принимал свою тягу за аксиому.
В тесной кабинке пилота он бодр и выбрит. «Небо, шалом!» - врывается в мякоть неба. Здесь на земле он орел, в облаках – колибри… Но эта воля дороже земного хлеба.
Мальчик, любивший высь, отдавал всецело душу и силы, только все было мало. Небо его целовало и песни пело, ночью скрипело зубами. Оно скучало…
…Только однажды, встретив рассвет бессонный, мальчик почувствовал, как он нежданно вырос. Рыжая девушка стала его Мадонной. Он и не понял, как это все случилось.
Только теперь ему хрупкие снились плечи, нежные щеки, запах цветов жасмина…
Может быть, если б не был он так застенчив, он бы назвал её раньше «своей любимой».
Утром, влезая в кабинку, забыл впервые небу сказать «Шалом!», и от гнева Феба небо покрылось тучами грозовыми. Кто отпустил тебя, милый, в такое небо?
Мрак пастилою заляпал глаза пилота, мозг погружая в мокрую серость ила…
Рыжая девушка долго ждала кого-то.
Только напрасно.
Небо
не
от-пус-ти-ло.