Первый вариант сказки тут: http://www.stihi.ru/2012/04/12/2186 А на этой странице – альтернативный вариант сюжета. Хотя начало (до 18 главы) общее. Так уж получилось.
Но пора вернуться к песне – Холле, дети и Андрей
После полдня вышли вместе, в путь отправились скорей.
Пригодились башмаки-то – сил прибавилось тотчас.
Снежным облаком укрыты от людских недобрых глаз.
А за ними, по кусточкам хоронясь, Алена – Тень.
Аль почуяла сыночка? На поглядку – будто зверь.
Только имя-то родное. Тоже рыжий. В страхе мать,
Беспокойно сердце ноет – поскорей бы все узнать.
Вот отряд достиг опушки. Холле детям: – Вам нельзя
Дальше. Мы идем к речушке. Вы нас ждите тут, друзья.
Очень строго посмотрела – ноги к снегу приросли…
– Что ж, Андрей? Готов на дело?
Он ей шепотом: – Пошли.
Вдруг закатный луч героя алым светом озарил,
Будто Хорс своею кровью сына щедро окропил.
Шерсть, уродство – все пропало. Вместо зверя – юный князь.
И Аленушка узнала. Закричала, понеслась
Без раздумий, прямо к сыну – уберечь, остановить!
Но – метель стеной меж ними. Ничего не изменить…
Он ее уже не слышал, и не видел – шел вперед,
К той Реке, где пламя пышет сквозь прозрачный тонкий лед.
Холле рядом. Руки в небо – начинает колдовать.
Закружилась и запела, чтоб живой огонь унять.
Как во сне, шагнул мальчишка с берега. И с глаз пропал.
Дно глубоко, даже слишком. Испытаний час настал.
Вихрь горячечных видений заслонил Андрею взор:
Тени прошлых прегрешений. Вот на площади костер,
И на нем сжигают «ведьму» – повитухою была,
За душою – грошик медный. Но рожениц берегла…
Дальше – больше: свищут плети, мясо сбито до кости,
Запорол палач до смерти цыганенка – не спасти…
Горло стиснули рыданья, сердце кровью облилось…
– Что ты скажешь в оправданье?
– Оправданий не нашлось.
Я виновен в смерти многих и прощения мне нет. –
Отвечает голос строгий: – Это правильный ответ.
Наконец-то ты все понял, ТЬМУ внутри себя познал.
Что ж, живи. Живи, но помни те слова, что мне сказал. –
Пять шагов. И снова морок мутит ум и застит взгляд:
Серый мир трущоб и норок, Астана, крысиный ад,
Подземелье, где скитался, где Алису повстречал…
Вдруг ехидный писк раздался: – Ты ведь тоже крысой стал!
И хотелось бы поспорить, ведь обидно, аж до слез.
Но стерпел, пытаясь вспомнить то, что сделать довелось.
Жил как мог, играл на дудке, в музыке жила Весна,
И от той его побудки расцветала Астана,
Но талант продал за славу, деньги да шальной угар,
Душу вымотал отравой, потерял чудесный дар.
Сберегла его Алиса, он – обиду ей нанес…
– Что молчишь? – спросила крыса – Отвечай-ка на вопрос!
Ты – отважный, мудрый воин? Ты такой же, как и мы!
– Я, конечно, недостоин защищать людей от тьмы.
Был я глуп, жесток, беспечен, только крысой – не бывал!
Я дурил ПО-ЧЕЛОВЕЧЬИ! Никого НЕ ПРЕДАВАЛ!
Потому-то, зубы стиснув, все равно пойду к Мечу.
Недостоин. Нету смысла… Но я этого ХОЧУ! –
И донесся издалече голос ясный, будто свет:
– Ты страдал по-человечьи. Это правильный ответ.
Так иди, мой милый! Помни – я жива, и буду ждать!
А достоин – недостоин… Лишь Мечу дано решать. –
Отстирав себя от фальши, помирившись сам с собой,
Зашагал Андрейка дальше, с легкой, радостной душой.
Вот и камень ярко-красный, а под ним – заветный Меч,
Трое витязей прекрасных поклялись его стеречь,
Их теперь уже четыре, прибыл новый богатырь,
Берегут основу Мира, древний камень Алатырь.
Только шаг пройти осталось, только руку протянуть…
Но великая усталость навалилась – не вздохнуть.
Сон тяжелый веки смежил, и на дно Андрей упал.
Спит герой – как будто не жил, у истока всех начал.
Как младенец нерожденный в лоне матери своей,
Как покойник, погребенный под сосной среди полей.
Только слышит: кто-то с плачем колыбельную поет:
– Баю-бай, мой смелый мальчик, отдохни под сенью вод.
Жаждет крови демон страшный, тот, что старше всех людей,
Много рыцарей отважных погубил с начала дней.
Сыновья мои, сыночки, полегли, как колоски…
Женихов лишились дочки, вдовы выли от тоски…
Древний Меч исполнен Силы, только он не защитит,
Ждет героя лишь могила, потому что меч – не щит.
Оставайся здесь, в покое, ты проделал долгий путь,
Иль вернись назад, в живое, но о битвах позабудь.
Не ищи беды и боли! – плачет женщина навзрыд –
Откажись от этой доли, отступление – не стыд.
Хочешь знать, что дальше будет? Не боишься? Так смотри –
Память прошлого разбудим, то, что скрыто до поры.
Голос стих, а сон все длится, и виденья начались,
Но другое время снится, и совсем другая жизнь.
И от страха парень сжался – слишком много увидал:
Будто он сто раз рождался, и стократно умирал.
Был он принцем и бродягой, и пиратом, и купцом,
Но всегда был где-то рядом некто с каменным лицом.
Он шагал ему навстречу, чтобы в битве побороть…
Погибал в жестокой сече, иль всходил на эшафот.
Прошептал Андрейка тихо – Я все понял. Ты прости,
Я не справлюсь с этим лихом. Но назад мне нет пути.
Убегу тропой окольной – сгинет кто-нибудь другой.
Это страшно, это больно. И я вовсе не герой…
Только поступить иначе – значит, изменить себе.
Все же пожелай удачи… – Это правильный ответ.
Так вставай, мой сын, и помни – враг не властен над тобой.
Смерти нет. Кто жил достойно, возвращается домой…
Вот очнулся наш Андрейка и на ноги поднялся,
Постоял еще маленько и за дело принялся.
Меч сокрыт под древним Камнем, видно только рукоять,
И не каждому достанет силы, чтоб его поднять.
Ухватился без раздумий, в дно уперся, потащил,
Тянет жилы… чуть не умер, но клинок освободил.
И тотчас на брег высокий вышли четверо мужей,
Светлокудрых, светлооких – то герои прошлых дней.
Старший молвит: – Что за диво? Видно, смена подросла?
Не иссякла наша сила и в потомках ожила!
В разговор второй вступает: – Вижу, Меч тебя призвал.
Поражения не знает, кто клинок сей в руки взял.
– Встань за Правду! – молвит третий – Сумрак душный усмири!
Но, открыв врата Рассвету, Древний Меч на дно верни!
– Если сам прийти не сможешь – тут четвертый говорит –
Верный друг тебе поможет это дело завершить. –
А потом сказали вместе: – Нам отныне братом будь!
Ты достоин этой чести. Озарит Звезда твой путь! –
Парень братьям поклонился и скорей назад идет,
Но живой огонь взъярился, и прохода не дает…
Долго Холле танцевала, сил лишилась наконец.
Зашаталась и упала… Как вернется молодец?
Вот бежит к Реке Алена, тянет руки… Не достать!
Возле берега иного сын. И надо ль возвращать?
Нехорошее сомненье сердце матери грызет:
Там не-жизнь, а здесь – мученья. «Все равно, пускай придет!
Тенью мой сынок не будет!» – и, решившись, подошла,
Закусив упрямо губы, к самой кромке. Обожгла
Пальцы. Вскрикнула – Ох, больно! Разве я еще жива?
Столько вынесла…Довольно. Пусть зеленая трава,
Сбереженная под снегом, прорастет и расцветет!
А сынка – ты слышишь, небо? – Матери слеза спасет!
И заплакала Алена… Плача, тает, будто лёд,
И ручей из слез со звоном в Речку быструю течёт.
Мать исчезла. Только талый след остался на снегу,
А Река молочной стала. И Андрей – на берегу.
Далее идут отрывки про Раду, написанные Хейти:
http://www.stihi.ru/2011/12/11/644
http://www.stihi.ru/2011/12/12/9743