Любовь - это, как оказалось, война и ринг,
полигон, поле боя и место схватки.
Это когда в ее колонках ночами мурлычет Стинг,
а в локонах ветер играет в прятки,
и ручка выводит в клетчатые тетрадки:
"мне невозможно проснуться с ним?"
Это, как оказалось, больно вставать по утрам,
И обжигать язык и душу совсем неслащеным кофе.
И одиночеством.
Она стала бегать по гадалкам и докторам,
на салфетках писала имя его, фамилию, отчество
С приписками " Мы с тобой никогда не закончимся"
"Я никому тебя не отдам".
Надежда – это, как оказалось, худшее из лекарств.
Выпитые таблетки не по рецепту.
Это когда она торговцу душу свою продаст.
Лишь бы внести в ожидание чуда лепту,
И желает больше всего угасшую страсть
В цветочном мае, поближе к сухому лету
Как обещали и в долгосрочном прогнозе
На радио – станции N-фм.
Она писала стихами, в мудреной прозе,
Что бросит его в дальний ящик,
окончательно,
насовсем.
Только вот холодна без него постель,
И нет сил выйти из опиумного наркоза
Вера – это, страшнее, чем Богу смотреть в глаза напротив будучи, а потом скатываться по стенке.
Это когда она очень хочет ему сказать,
Слово "люблю", заливая игристо-крепким скучающие по его ласкам клетки, но в итоге хмельная сама падает на кровать.
Это, еще бесполезней, чем надежда с любовью,
Не лечится горячительными – нет спасенья.
Она не перестанет биться затылком об изголовье,
Пока по-новому жизнь свою не застелет.
Дыханием обрывает стук сердца на полуслове:
Она все таки любит его, надеется, верит:
Однажды скрипнут его голосом двери
Они будут вместе,
до суда перед Богом не размыкая ладоней.