Сидит старик, в оковы заключён,
седины свесив над безумным миром,
где жертва возродится палачом,
а шут восстанет праведным кумиром.
О чём его так дума тяжела,
куда ещё его душа стремится?
Со всех сторон висит тугая мгла,
нечистая за прутьями теснится.
Куда ещё ведёт его она
по лабиринту призрачного рая?
Быть может из тюремного окна
зовёт его на волю жизнь вторая?
А может это сон, а может бред? -
за окнами двадцатое столетье,
а он сидит вторую сотню лет,
всё ожидая казни на рассвете.
Сапата где-то рядом, у глазка,
но жертва недоступна, хоть близка.
26.08.1984