После обеда работать не хотелось. Ирина открыла один из сайтов «избранного», но просмотреть не успела – раздался мелодичный вызов телефона. Звонила мамочка.
- Привет, Ириш! Как дела?
- Да потихонечку…Привет! ... А у тебя?
- Тоже нормально…Я чего звоню-то…Тебе поликлиника номер 39, не о чем не говорит?
- На Прибрежной?
- Да.
- Там Борис работает…в смотровом … А что? – встревожилась Ирина.
- Я так и думала, - задумчиво проговорила Мария Андреевна, - дело в том, что я сейчас на новое место устраиваюсь, и меня посылают туда на осмотр.
- Ну и что?
- Как что?... Смотровой кабинет там наверняка один, а если твой Борис…Сама понимаешь! – с волнением в голосе ответила встревоженная мамаша.
- Мам, ну что ты?...Даже если и так…Неужели ты думаешь, что он заставит тебя лезть на это дурацкое кресло?
- Не знаю…
- Не волнуйся!...Тебе наоборот повезло…Борька наверняка просто отметит тебе этот листочек и всё, - попыталась успокоить мамочку Ирина.
- Ты так думаешь?
- Я в этом уверена!
Слова дочери, действительно, успокоили Марию Андреевну и, добравшись по указанному адресу, она уверенно вошла в кабинет, на двери которого была табличка с фамилией и инициалами её зятя…
***
Борис встретил любимую тёщу с нескрываемым удивлением. Даже, когда та рассказала ему о цели своего визита, это удивление не пропало.
Помня слова дочери, Мария Андреевна протянула зятю листок.
- Подпиши, Боренька, - ласково сказала она.
- Я …не могу….я не могу…без осмотра, - растерянно ответил тот.
Мария Андреевна почувствовала, как земля медленно уходит из под ног. Борис увидел это и предложил тёще присесть. «Как прелестна она в своем смущении», - подумал он, наблюдая за тем, как лицо женщины медленно заливается краской.
- Боря, неужели ты не понимаешь, что это…Это просто невозможно!
- Мария Андреевна, я не первый день работаю. Каждый день передо мной проходят десятки женщин. Так, что меня трудно чем-то удивить, - переводя разговор в шутливую плоскость, сказал зять.
- Нет…Я не могу!...Поверь, что я абсолютно здорова, – заволновалась Мария Андреевна. Она, вдруг представила себе всю картину и даже вздрогнула от своих фантазий. Лицо стало багровым. Чувство стыда овладело ей, но, вместе с тем, к нему примешивалось какое-то непонятное, доселе ни разу не испытываемое чувство. Мария Андреевна с ужасом поняла, что возникшая ситуация, своей пикантностью, начинает будить в ней определенные желания.
- Я понимаю, но… не могу подписать эту бумажку. Понимаете, мне необходимо взять мазки, направить их в лабораторию…Нас сейчас жёстко контролируют…Комиссии…проверки…
Услышав эти слова, медсестра, до сих пор тихо сидевшая в уголке, чуть не прыснула от смеха. Она прекрасно знала, что обожаемому ею Борису Львовичу не составляет никакого труда подписать бегунок. «Видимо он не прочь заглянуть тещё между ног», - подумала медсестра и вышла из кабинета.
Оставшись с глазу на глаз, Мария Андреевна пошла на последний, решительный штурм, но переубедить Бориса не смогла. «В конце концов, моей вины в этом нет. Обстоятельства так сложились. Они сильнее. Они словно насилуют нас», - подумала Мария Андреевна и вздохнула. Зародившееся внутри незнакомое загадочное чувство понемногу разрасталось, превращаясь во вполне определенное желание – желание испытать то, что было бы невозможным испытать при других обстоятельствах. Борис заметил колебания в поведении тёщи.
- Раздевайтесь, - тихо сказал он и направился к раковине, чтобы помыть руки.
Ни слова не говоря, Мария Андреевна встала и послушно подошла к стульчику. Похолодевшими, дрожащими пальцами она начала расстёгивать молнию на юбке. Мысль о том, что она должна предстать перед зятем в столь необычном ракурсе, будоражила её сознание, а следующая за ней мысль, что Борис не только увидит её, но и будет трогать, и вовсе затуманивала это сознание.
- Чулки снимать? – неуверенно спросила Мария Андреевна, хотя прекрасно знала, что их снимать не нужно. Просто женщине хотелось хоть как-то отвлечься, услышать свой голос.
- Нет. Не нужно, - приветливо ответил Борис, расправляя на кресле свежую простынку.
Его взгляд невольно упал на крупные белые ягодицы тёщи и спустился вниз по стройным ногам. «Для своих сорока пяти, она – просто супер!» - подумал Борис, предвкушая какие интересные события ждут его впереди.
Надо сказать, что и Бориса, пикантность ситуации довольно сильно взволновала. Он знал любимую тёщу, как очень скромную, осторожную женщину, которая даже коленки свои боялась выставить напоказ. Это, пожалуй, больше всего и разжигало похотливые желания Бориса.
- Проходите…Ложитесь! – привычно предложил он, заметив, что тёща сняла все необходимое.
Тихо ступая на мысочках, Мария Андреевна подошла к креслу и остановилась в нерешительности. Её руки, перекрещиваясь, ладонями прикрывали, заросший рыжими волосами, лобок. Она была похожа скорее на скромную школьницу, чем на зрелую опытную женщину. Борис улыбнулся.
- Смелее, - сказал он, помогая тёще забраться на кресло.
Однако эта помощь была излишней. Мария Андреевна была в таком напряженном состоянии, что без труда смогла бы, наверное, перемахнуть через высоченный забор, не то, что закинуть ноги на проушины. Борис достал из стерилизатора расширитель и занял привычную позицию между ног необычной пациентки. «Какая она у неё красивая!» - подумал Борис, бросив взгляд на два симметричных розовых лепестка и выступающий бутон над ними. Осторожно введя инструмент между лепестков, Борис развернул его, затем раскрыл и зафиксировал.
- Держите так, - как ни в чем не бывало, предложил он и наклонил длинную ручку к вытянутой вдоль тела руке тещи. Та схватилась за неё, как за соломинку. Спокойный тон зятя немного успокоил её.
Закончив с мазками, Борис закрыл «пасть» расширителя и извлек его. Затем он натянул на руки тонкие резиновые перчатки и приступил к непосредственному осмотру. Левая рука его легла на низ живота и тихонько надавила на него, а пальцы правой привычно проникли вглубь и почувствовали «выкатившийся» им навстречу упругий шарик матки. Пациентка невольно вскрикнула и застыла.
- Больно? – спросил Борис.
- Нет…Совсем нет, - тихо ответила она.
Что ещё могла сказать женщина, впервые почувствовавшая в своем самом интимном месте руки чужого мужчины! А Борис, между тем, начал медленно обследовать пальцами влажные заманчивые глубины любимой тёщи. Сердечко его тоже было не на месте. Волнение значительно усилилось, когда он увидел, что бутон над лепестками набух, словно собираясь расцвести. «Как легко она возбуждается!» - отметил про себя Борис и собрался уже извлечь руку назад. Почувствовав это движение, «мариванна» тёщи с силой сжала кисть руки своими мышцами. После этого «рукопожатия», в голову Борису пришла шальная мысль – пошалить рукой с этой своенравной «мариванной». Согнув средний палец, Борис без труда нашел её главную точку и начал медленно поглаживать её, время от времени теребя большим пальцем набухший розовый бутон. Как ни странно, но теща спокойно отнеслась к шалостям зятя, даже тогда, когда пальцы его второй руки тоже проникли внутрь и надавили на заднюю стенку. Ни разу в жизни
Мария Андреевна не чувствовала ничего подобного. Ей казалось, что внутрь забрался тёплый ласковый зверек и ищет выход из западни, в которую неожиданно попал. Эти движения внутри доставляли женщине огромное наслаждение. Настолько огромное, что Мария Андреевна даже забыла о том, где она находится и кто является инициатором наслаждения, скрывать которое становилось всё трудней. Неожиданно взгляды доктора и пациентки встретились. В глазах тёщи Борис увидел не только страх, но и желание. Он понял, что движения его рук нравятся тёще и начал действовать смелее. Рот женщины раскрылся, а бедра пришли в движение. «Не останавливайся!...Только не останавливайся!» - просили её глаза. «Так приятно?» - спрашивали глаза зятя. «Да…Ты сводишь меня с ума!» - отвечали глаза женщины. Ей безумно хотелось, чтобы зять сменил руки на другой инструмент. «Пронзи меня!...Пронзи!» - уже не просили – умоляли глаза Марии Андреевны. «Я не могу…не могу!» - читалось в глазах зятя. Они так и смотрели в глаза друг другу до того момента, пока спазмы бешеного, фантастического оргазма не овладели телом женщины…
***
По дороге домой Мария Андреевна позвонила дочери и рассказала о своих приключениях, не упомянув, естественно, о том, какой сладкой пытке подверг её Борис. После этого отношения дочери и матери неожиданно изменились. Мария Андреевна чувствовала, что дочь ревнует её к мужу. Впрочем, так оно и было. И чем больше мамочка говорила дочери о том, что у неё не было другого выхода, что так сложились обстоятельства, тем больше подозрений закрадывалось в голове последней.
Изменилось и отношение Ирины к мужу. До этого ласковая и нежная, она стала, вдруг, вздорной и молчаливой, пресекая любую попытку Бориса приласкать её. Попытки же склонить её к интиму, и вовсе вызывали протест. Не раз Борис пытался объяснить жене, что не мог поступить иначе. Иногда она даже соглашалась с ним, но стоило ему коснуться рукой её интимных мест, как тут же Ирина превращалась в холодную и обиженную фурию.
Пролетела неделя. Отношения в семье не изменились. Ирина напоминала черную грозовую тучу, готовую вот-вот разразиться громом и ливнем. И гром грянул. Сначала Ирина выговорилась в телефонном разговоре с матерью, а после этого досталось и мужу, но уже в очном разговоре. После этого пыл обиженной поутих. Борис почувствовал это и даже порадовался тому, что Ирина, наконец, высказалась. Подойдя к жене, он обнял её за плечи.
- Ириш, ну что ты? Я уже не первый год работаю гинекологом. Много всего видел. Глупо меня ревновать к пациенткам.
- Борь, как ты не поймешь?!...Я тебя не к пациенткам ревную, а как представлю, что ты её …вот этой рукой…там…У меня сразу все желание пропадает…Понимаешь?
- Ну, что за глупости Ириш!... Успокойся!
- Легко сказать «успокойся»…А ты попробуй - поставь себя на мое место! – всхлипнула Ирина.- Представь, что я пойду на прием к твоему отцу…Как ты на это отреагируешь? – спросила она, заглядывая мужу в глаза.
- Да никак! – улыбнулся Борис. – У него стаж работы к тридцатнику приближается. Ему и подавно всё равно.
- Ну-ну!...Это ты сейчас так говоришь, - промычала куда-то в сторону Ирина. В голове её неожиданно возник план «мести», осуществить который она решила незамедлительно.
***
Лев Наумович, отец Бориса, в отличие от сына, практиковал в частной клинике и был очень горд тем, что сын пошел по его стопам. Вследствие того, что цены на услуги в клинике были довольно высокие, пациенток было немного. Вот и в этот раз перед кабинетом Льва Наумовича сидела только одна женщина. Однако, когда она вошла в кабинет, глаза старого гинеколога округлились.
- Ирина? – удивился он. – Что случилось?
- Мне нужна справка для бассейна, - выпалила она глупую, заранее подготовленную причину своего визита.
- Ирина, я ценю твой юмор, но по твоим влажным глазам я вижу, что ты неспроста ко мне пришла… Итак…Я слушаю.
- Лев Наумович, мне нужно, чтобы Вы осмотрели меня.
- А что случилось? Почему ты не пошла к Борису? – удивился он.
- Дело в том…дело в том…., - неуверенно начала Ирина, не зная, с чего начать.
Почувствовав, что Ирине нужно собраться с мыслями, Лев Наумович встал из-за стола и, на ходу бросив: «Ты подумай, а я скоро вернусь, и ты мне все спокойно расскажешь», вышел из кабинета. Оказавшись в комнате отдыха, он тут же позвонил сыну.
- Боря, что у вас стряслось? У меня в кабинете Ирина и она очень взволнована.
Борис понял, что жена решила назло ему, осуществить высказанную накануне мысль и пойти на прием к отцу. «Сумасбродка!»- подумал про себя Борис и вкратце рассказал всю историю с тещей и её последствия.
- А у тебя с тёщей, действительно, ничего не было? – недоверчиво спросил Лев Наумович.
- Да ничего практически…
- И всё-таки?
- Ну…пошалил я рукой немного, но дальше этого дело не пошло, хотя она, похоже, была не против, - разоткровенничался сын, зная, что отцу врать бесполезно.
- Значит, ты считаешь, что Ирина, таким образом, решила тебе отомстить?
- Я уверен в этом…У нас вчера был разговор на эту тему и я видел, как у неё глаза загорелись, когда она сказала о том, что запишется к тебе на прием.
- Забавно…Знаешь что…Приезжай-ка ты сейчас ко мне…Только в кабинет входи осторожно и через комнату отдыха, чтобы Ирина с кресла тебя не видела.
- Зачем? – удивился Борис.
- Нет лучшего средства подавить обиду, чем сделать обиженного виноватым. Через сколько минут тебя ждать?
- Минут через десять …, - неуверенно произнес Борис. До него только сейчас начал доходить план старого гинеколога.
Когда Лев Наумович вернулся в кабинет, Ирина уже успокоилась и неторопливо рассказала о том, что недавно пережила стресс, после которого потеряла желание к интиму, и что её главный орган перестал реагировать на ласки и прикосновения. При этих словах голос Ирины дрогнул, а щёки залились румянцем. « Теперь понятно, почему она оделась, как на кастинг. Она хочет отплатить Борису той же монетой. Ну что же – флаг тебе в руки, голубушка!» - подумал Лев Наумович и предложил снохе раздеться и лечь на кресло.
Оборудование кабинета в клинике выгодно отличалось хотя бы тем, что между доктором и пациенткой располагалась небольшая занавеска, которая не давала возможность пациенту и доктору видеть друг друга. Эту особенность Лев Наумович и решил использовать в своей хитроумной затее.
***
Первое, что увидел Борис, бесшумно войдя в кабинет, были ноги Ирины, затянутые в черные в сеточку чулки. Заботливый свекр расположился между них, запустив два пальца в аккуратную нежную расщелину снохи. По мере того, как эти пальцы двигались вперед-назад, Ирина старалась опереться ногами на проушины, чтобы поднять свою попку навстречу движению пальцев. Борис не видел её лица, но, по тихому постаныванию, понял, что супруга находится в «полете». Лев Наумович ускорил движение, одновременно делая какие-то знаки Борису. Нижняя часть тела Ирины пришла в движение. «И это называется «перестала реагировать на ласки»?» - усмехнулся про себя Лев Наумович, и, видя, что Борис уже подготовил своего «героя» к подвигу, извлек мокрые от сока пальцы из расщелины.
- Нет!...Ещё!...Ещё! – раздался за занавеской умоляющий голос Ирины.
- Тебе приятно? – спросил Лев Наумович.
- Да…
- А так? – снова спросил он, сжимая пальцами большой розовый клитор.
- Безумно! – раздалось за занавеской.
В это время Борис размышлял над тем, как войти в лоно супруги, чтобы та не догадалась о том, что это он. Обычно Борис делал это нежно и плавно, поэтому, чтобы снизить вероятность быть узнанным, он, что есть силы, вогнал своего зверя в призывно раскрытые ворота.
- А-а-а-а-а-а…! – вскрикнула Ирина.
- Больно? - поинтересовался Лев Наумович, стоя за спиной Бориса.
- Не…Ещё!…Да!- послышалось из-за перегородки.
После более чем недельного воздержания, Борису очень трудно было сдерживаться, но закусив губу, он изо всех сил старался дождаться того момента, когда Ирина взойдет на вершину страсти. И, когда казалось, что дождаться не удастся, до слуха Бориса донеслось знакомое мурчание жены, в которой, в момент наивысшего блаженства, вдруг просыпалась настоящая тигрица. Борис бросил взгляд на руки Ирины, которыми она, ломая ногти, комкала подстеленную под неё простынку. Не в силах больше сдерживаться, Борис выпустил в лоно супруги весь недельный запас своей мужской мощи, после чего так же незаметно покинул кабинет…
***
Всю обратную дорогу Борис мысленно репетировал, как спросит у любимой относительно поломанных ногтей. Ему хотелось увидеть стыд, замешательство в её глазах. Теперь они были более чем квиты, и инициатива была на его стороне. Довольный собой, Борис вернулся на работу. Завершив прием собравшихся за время отсутствия пациенток, он отпустил медсестру и собрался уже отчалить сам, как неожиданно в дверь вошла улыбающаяся тёща.
- Я пришла узнать результаты, - взволнованным голосом сказала она.
- Вы совершенно здоровы, - поспешил обрадовать её любимый зять. – Вы могли бы позвонить и узнать , - неуверенно добавил он, окидывая взглядом тёщу с головы до ног.
Такой нарядной он видел её только на свадьбе. Макияж, правда, был несколько вызывающим, что впрочем, вполне гармонировало с остальным нарядом. Глаза женщины излучали свет желания, да это и неудивительно. Целую неделю Мария Андреевна маялась, вспоминая тот день, когда она пришла на прием к Борису. Не раз ночами она дорисовывала в возбужденном сознании картину той встречи, представляла, как Борис овладевает ею. По-настоящему: горячо и страстно. Неделю Мария Андреевна колебалась между стыдом и желанием. Скандальный разговор с Ириной положил конец этим колебаниям.
- Я решила, что будет лучше, если я заеду сама, - таинственным тоном сказала Мария Андреевна, пронзая Бориса загадочным страстным взглядом.
- Я очень рад, - сдавленным голосом произнес тот, - Вы что-то ещё хотели?
- А ты не догадываешься? – с ещё более загадочной улыбкой спросила гостья и начала медленно поднимать подол своего красивого шелкового платья…