Ее холода отмывались апрелями – маями,
чужими стихами… и там, где еще отмываемо,
впитала чувствительность кожа… вжила инородное…
и вроде согрелась и даже поверила вроде бы,
что это родное… ночное сходило рассветами,
когда по утру становилось еще фиолетовей…
и будь ты хоть трижды упёртым – поспорь с шестерёнками!-
работает жернов, рубцуются раны и ёмкими
становятся слово, дыхание… даже не верится,
что скоро срастется, очистится и перемелется…