Вот так, как-то ненароком - и вспомнишь про Власть... А тады ещё даже был и участковый. Кузьмич. Мужик более, чем сурьёзный, но справедливый - до неприличия. Здоровый, что тый ведмедь. Дела доводил до суда редко, если только, бывало, тяжесть проступка зашкаливала все рамки. С другой стороны - сажать можно было абсолютно каждого, ткнув наобум пальцем, но тогда и жителей бы не осталось напрочь, а кто работать будя? Да и скотина если у кого - куда девать? А угород? Потому и разбирался Кузьмич с делами - по-свойски и по справедливому, а рука у него, чур меня, кали что - тяжёлая была. На пробитые бошки, вышибленые зубы и покрошенные рёбра - никому и на ум не приходило обижаться - за дело же! Всяк лучше, чем срок-та мотать, а так - поболить и перестаня. За то что - в память. Уважали Кузьмича гораз, было за что. И считались. А то как же - такую территорию в ежовых рукавицах держать - эт те не голой занницей на пецке по-пьяни уснуть.
Не знаю, в чём был проступок бабы его - Нюшки, но судя по репутации Кузьмича - проступок всё-таки был, что бы там ни говорили. Кузьмич, не откладывая на долгий - облил её солярой и подпалил. А сам ушёл. Нюшка обгорела здорово, а как кроме Кузьмича - власти другой не было, то совсем голая, обожжёная, можно сказать ещё дымящаяся - побегла к единственной своей подруге, и годам они были близко, Кузьмичовой племяшке - Марфушке.
Марфушка в аккурат собралася кормить детей, когда увидела Нюшку в окно. Без одёжи, сгоревшие волосы, уши, кожа, свисающая лепнями и вся облепленная мухами и слепнями - лето ить, выгнала детей в заднюю комнату, схватила простынью, выскочила, обмотала Нюшку, хотя бы от мух. Выяснив в чём дело - повела Нюшку на большак, по пути забежав к соседу Ваське, что бы тот вызвал скорую. Пять часов прождали её на большаке. Доехав до райцентра Марфушка побегла в милицию, написала на дядьку своего заяву.
Кузьмича вскоре забрали. Нюшка, малость оклемавшись - пошла в отказ. Кого ей - мужики просто так на дороге не валяются, но поздно - делу уже был дан оборот - Кузьмича посадили. "Короче и на Вы" - Марфушка осталась крайней.
Через где-то с полгода Кузьмича выгнали из ИТУ на волю с открытой формой туберкулёза - помирать, значится.
Марфушка, увидев под вечер в окно идущего под проливным дождём Кузьмича - похолодела: "Убивать идёт. Лишь бы дети не видели." Гаркнув на детей, чтобы шли спать - вышла к Кузьмичу сама.
- Ну, чё, Кузьмич, поговорить пришёл?
- Поговорить...
- Выпем?
- Выпьем.
- Только не дома - дети спать ложаться, давай во двору.
- Во двору, так во двору... - Марфушка метнулась домой, схватила припрятанную на всякий случай бутылку водки, две стопки, и чёй-то замнуть. Пристроились в деннике, Марфушка разлила водку по рюмкам. Выпили. - Знаю, сволочь я. - Марфушка потянулась было налить ещё. Кузьмич отодвинул стопку - Не наливай. Не хочу я больше. Это хорошо, что ты меня сдала... - Встал и ушёл.
Перед самым Новым Годом Марфушка увидела сидящего возле магазина Кузьмича, серого, ссохшегося. Остановилась:
- И как ты?
- Нормально. По ночам приходят крысы и ноги жрут. Пальцы сожрали.
- Кузьмич, може те чё купить?
- Не надо... А если только ...пива бутылочку, самого, что ни есть дешёвого.
Через день Кузьмича нашли дома в постели мёртвым, с едва початой бутылкой пива на столе...
Вот так закончилась Власть... Кто знает - может и навсегда уже...
P.S. Имена опять наврал.