Одиночество улиц и гомон больших площадей,
Теснота переулков и нежность каштановых скверов
Заменяют собой пустоту дорогих интерьеров,
Если грусть налетает, и нет рядом близких людей.
Я по городу молча иду, как уставший фрегат,
Как подводная лодка, из моря спешащая в базу.
Не умею я нравиться всем и любить по заказу,
Пить из мелкой посуды и бить из ружья наугад.
Город милый – всегда мой надёжный и преданный друг,
Он приветит, обнимет, когда на душе одиноко.
Не могу я найти вновь ответов у вещих пророков,
Я в родимых пенатах держусь за спасательный круг.
Здесь остались друзья – те, что встретят, посадят за стол
И тарелку борща со сметаной, и хлеба горбушку
Мне дадут, и поставят стакан, и бутылку-чекушку,
И почувствую в сердце я зависти белой укол.
Посидим, попоём, вспомним наших ушедших ребят,
Тех, кого с нами нет, вспомним женщин, которых любили.
Наша память при нас, да и мы ничего не забыли,
И остались, как прежде, как много мгновений назад.
Мы ладонями сцепимся, крепко, до хруста в костях,
И посмотрим в глаза, как любили мы делать когда-то.
И умчится тоска, ведь я с вами, как дома, ребята,
Я не чувствую лет, что промчались, и то, что в гостях.
Но всему есть конец, и приходит момент уезжать.
Я друзей обниму, поцелую их жён на прощанье.
Вновь вернуться сюда я в прихожей всем дам обещанье,
И уйду без оглядки, не зная, вернусь ли опять...