***

Глаза расстаяли дождем,
Он барабанил крытой жестью,
Тянулись руки за ножом,
Звенели уши тесной песнью,
Горели реки краской губ,
Сжигая бархат белой кожи,
Уже не жив, еще не труп
Лежу на дне кровавой лужи,
Считая месяцы, года
В песках зарытых на храненье,
Средь них чещуйчато тоска
Змеей свернувшись спит в забвеньи.