С пелёнок я тянулся к юбкам,
Уже испытывая зуд,
За это и назвали Юркой (юркий),
Был скорым родственников суд.
Гулёной будет, выпивохой,
Настырно требуя своё,
И глазом не моргнув, не охнув,
Повесит на уши враньё.
И я, как все в дворовых джунглях,
Скитаясь днями напролёт,
Как губка, впитывая "мудрость",
Впервые надкусил запретный плод.
И покатилось, завертелось,
Вкусны запретные плоды,
Их все попробовать хотелось,
Оставив в памяти следы.
Событья тех далёких пор,
Пьянят, как терпкое вино,
Судьба, наш главный режиссёр,
Отсняла памяти кино.
А время, тикая, бежало,
И метки ставило на всём,
Уже и внуки, подрастая,
Ушли вперёд своим путём.
Но зуд младенческий остался,
Его пронёс я через жизнь,
Увидев юбку, улыбался,
И говорил: - Юрок держись.
Ручонки плотоядно шевелились,
Опять кружилась голова,
Гормоны вновь в аорте бились,
О, Господи, чуднЫ твои дела.
04. 2012 г.