раскуроченный назавтра,
пой о смысле декабря,
дремлет парусная карта,
канцелярски скреплена,
пузырятся в ней названья
в кропотливых уголках
у озёрного сиянья
на линованных ветрах
***
приобретая качество придурка –
серебряную роскошь мыслить вкось,
ты слышишь, как крошится штукатурка,
одевшая невидимую кость,
«но мне так нравится» — поёт шкатулка,
страдальчески
топорща ноты врозь
***
под звон весеннего ручья,
что мчит эстампы,
не знает ум, помада чья
на лбу у лампы,
где нездоровый оптимизм
катает стельки -
литые капли о карниз,
ТВ-гуделки,
блуждает проливной форнит,
фонемы в дело,
во сне питается пиит
толчёным мелом
***
выкраивают буквы рондо
фонемы медленных атак
где талая струится хорда,
побрякивая конкордно,
неслышно так,
воображаемо и вовсе,
но тонкий синтез, свежий фетр,
на тонких спицах паутинки,
квадратный метр
***
прослушав муфтия рассказ
о правильных носках,
сон умилился и погас
с чинарами в мозгах,
где зрит кирпичный истукан
в квадратики жилья
и ходит нянька-великан
с кастрюлей киселя,
а за окном шумит капель:
прошла метель, прошла метель
***
о распиленные капли,
древней гильдии будильник,
вывешенный в тонком звуке
штангенциркуль глазомера,
молоточковая мера
полосной науки, нано-
технология пространства
с тонким юмором зиндана
***
тёмный оттиск на бумаге
кирилличных слов,
в угловатые овраги –
взгляд водою снов,
за окном – ворон круженье
на своих двоих,
что за плавное движенье
стискивает их
но где пружина для завода
и волшебный шкап?
шею гнёт вдоль небосвода
солнечный жираф,
молча треплется горжетка
из высоких дул,
в голове грустит гашетка:
«ветер с моря дул»
***
сухие, но алые эти цветы,
как перец толчёный у кожи,
гармошки губной слюдяные черты
на тёмные окна похожи,
тут что-то смешалось, кто скажет, нет-нет,
не надо грустить, это клёцки,
рассеянный дым, никотиновый свет,
чуть-чуть макароны по-плотски
***
не открывай фрамугу лба,
когда слова пошли по кругу,
пусть говорят, писать – судьба,
но ты не открывай фрамугу!
пусть собирает Коктебель
по крупным пазлам Вересаев,
Москвою ходит, оставляя
там штекер, сям другой кабель,
он что лесковский персонаж,
но только пишет, что придётся,
всё ж ты не начинай форсаж
окрестностей, тебе зачтётся,
не рассмотри, что там вблизи,
от Лобни, скажем, до Капотни,
открой тихонько жалюзи,
потом захлопни
***
бельмо рассеянных мгновений
так выщелкнутых наугад,
что, встав на место, эти тени
насквозь глядят,
толчёный уголь в панораме,
там — что-нибудь
тебя не много и не мало,
а враз, улыбчивая чудь
***
где не ветру каркас ресурса,
снег палевый и полевой,
сворачивай свою капусту,
плыви под тихой головой,
ленивый дискурс «не то слово»,
свои стрекала затая,
пусть нежено плавится основа,
ползёт шлея
***
отглагольная земля
над линейкой маргарина,
мастер ху, что пишет ля
для хурмы и мандарина,
где гремят тихонько втулки
и течёт красиво речь,
как ненужные прогулки
головою с буйных плеч,
расскажи мне, я не знаю,
чем читатель голова,
люли-люли, в люлю заю,
о берёзка, ты права
***
пылает горла эпителий,
плафон янтарный, ну, хина,
всё без твоей высокой цели,
да собственно, и где она?
вот рыхлый роспадь, гнутый пристань
да сахарный песок
безвкусного на свет регистра
мечты наискосок,
но жжёт застывшие фрамуги,
пропитывает и гремит,
шкатулка с ломким буги-вуги,
поллюции глазной
кульбит
***
вена сна, шебуршащая прель,
на проекторах лица,
значит, то-то, бровастая, в точках, капель,
ручьевая цевница,
да не вляпайся в грязь у шуги
по улыбку ботинка,
поселковый просёлок, шаги
поросёнка суглинка,
но вот там есть большая река,
и она-то покажет,
дальше — гуще слова дурака,
перебежчика даже.
***
что рассказать тебе про осень?
в ней тавтология видна,
неслышен тракт гудящей оси
в груди прикорневого дна,
пестреют лёгкие дизайны
и встряхивает поутру
испуг аксонов веток айны
на зубы стиснувшем ветру