Дай покоя, Господи.
Дай пристанище или хотя бы временный перевал.
Я рассыпаюсь, Господи, -
Тексты покрылись оспами,
Заражают всех, кто читал,
И глазницы высохли: слез не видно - крошатся остатки скал.
Ты же знаешь, что все я выстою,
Получу, проглочу, пусть хоть вывернет, но стерплю.
Я стою драной кошкою лысою,
Отдаю тебе жалкие крохи счастья. Нахожу и опять отдаю.
Наверно, потом ты скажешь: "Я их коплю.
Соберу их вместе, склею и, может, тебе подарю,
Когда ты освоишь технику перешагивать через это свое "люблю",
Учиться через "болею" или - еще того хуже - "сплю"
И смотреть в глаза через дуло у лба и уверенное "пристрелю."
Я уже нахваталась дерьма, научилась терпеть годами,
Отвечать подлецам, из себя не строя святошу.
Я ненужней порвавшегося шнурка и того, кто не нужен собственной маме.
А ты, Боже, из раза в раз посылаешь его мне - светлого и хорошего.
Я уже знаю, что не дождусь его, ты - свидетель.
А проблема же в том, что в твоем резерве нет идентичных.
Я ненужней ненужных, я в минусе, в антисвете.
Можно было б забыться, когда бы все не было так критично.
Дай покоя, Господи, я не ропщу.
Дай покоя - и я его отпущу.
Это грустный финал, но хорошй залог духовного роста.
Ты же видишь, у него на меня лицензия - штампы ГОСТа,
Сроки годности, упаковка, в комплекте даже приправа.
У меня на него - ни единого конститутского права.
Дай покоя и забери все, что действительно хрупко и тонко.
Забери. Но прошу тебя: в этот раз оставь моего ребенка!
Я же вынесла все и дошла до черты. Боже, хватит - это предел.
Я думаю, это то, чего ты хотел.
Я одна, как башмак, лежащий в иле на дне болота.
Нет похожего на меня в этой мерзости, и среда: ни дышать, ни пить.
Не забирай у меня еще одно сердце. Снизойди. Прояви заботу.
Я же должна для кого-то жить.
Дай покоя - и я рассыплюсь в пески -
В теплые реки барханов без ила, камней и зеленой тоски.