Старшему поколению нет нужды много говорить о замечательном поэте- оно помнит все песни и стихи. Это песни наших мам и собственной юности. Но и старшему поколению( не профессионалам) вряд ли известно всё творчество, что сегодня можно найти в интернете.
Но привожу для юных, слышавших многие песни, но не задумывающихся кто автор, потом-
возможно, войдут в интернет, чтобы узнать подробней о жизни и творчестве поэта.
***
Докомпьюторным
печатаемым поэтам
несравненно больше повезло:
был редактор, мненье худсовета-
потому из лучших-Доризо!
Песни вся страна когда-то пела
на стихи душевные его.
И поэзия жива, не устарела-
коль частица сердца твоего.
Николай Доризо
(1923- 2011)
***
Популярность шумна и изменчива,
по натуре она такова.
Только слава- надёжная женщина,
но она не жена, а вдова
1963
***
Как много фамилий,
как мало имён!
Поэтов у нас изобилие.
И как нелегко перейти Рубикон,
чтом именем стала фамилия!
***
Давно не бывал я в Донбассе,
Тянуло в родные края,
Туда, где доныне осталась в запасе
Шахтёрская юность моя.
Осталась она неизменной,
Хотя от меня вдалеке.
Там девушка Галя живёт непременно
В рабочем своём городке.
Отчаянно Галя красива,
Заметишь её за версту.
Бывалые парни глядят боязливо
На гордую ту красоту.
С тех пор хоть немало я прожил,
Душа красоте той верна.
В другую влюбился за то, что похожа
Глазами на Галю она.
И вот, наконец, я в Донбассе,
Вот беленький домик её...
Седая хозяйка на чистой террасе
Спокойно стирает бельё.
Стою я в сторонке безмолвно,
Душа замирает в груди.
Прости меня, Галя, Галина Петровна,
Не знаю за что, но прости.
Прости за жестокую память
О прежних косичках твоих,
За то, что мужчины бывают с годами
Моложе ровесниц своих.
Прости за те лунные ночи,
За то, что не в этом краю
Искал и нашёл я похожую очень
На давнюю юность твою.
1956
[1]
Музыка Н. Богословского
Песня Рощина
Почему ж ты мне не встpетилась,
Юная,
Нежная,
В те года мои далёкие,
В те года
Вешние?
Голова
Стала белою,
Что с ней
Я поделаю?
Почему же ты мне встpетилась
Лишь сейчас!
Я забыл в кpугу pовесников,
Сколько лет
Пpойдено.
Ты об этом мне напомнила,
Юная,
Стpойная.
Об одном
Только думаю, -
Мне жаль
Ту весну мою,
Что пpошла, неповтоpимая,
Без тебя.
Как боится седина моя
Твоего
Локона,
Ты ещё моложе кажешься,
Если я
Около.
Видно, нам
Встpеч не пpаздновать.
У нас
Судьбы pазные.
Ты любовь моя последняя,
Боль моя.
1956
[1]
Из кинофильма «Разные судьбы».
Вальс школьников-выпускников
Ты надела праздничное платьице,
В нём сейчас ты взрослая вполне.
Лишь вчера была ты одноклассницей,
А сегодня кем ты станешь мне?
Нам скорей уйти из школы хочется;
Мы о том не думаем с тобой,
Что минута эта не воротится,
Час не повторится выпускной.
С детских лет стать взрослыми спешили мы,
Торопили школьные года.
Для того, чтоб детством дорожили мы,
Надо с ним расстаться навсегда.
Вспоминаю прошлое старательно
И тревожной думою томлюсь:
Расставаясь с детством окончательно,
Может, и с тобой я расстаюсь!..
1956
Мужской разговор
Ну что ж сказать, мой старый друг,
Мы в этом сами виноваты,
Что много есть невест вокруг,
А мы с тобою не женаты.
Любили девушки и нас,
Но мы, влюбляясь, не любили.
Чего-то ждали каждый раз, -
И вот одни грустим сейчас.
Что толку в комнате твоей, -
Сидим вдвоём и слышим вьюгу.
Нам с каждым годом всё нужней
И всё трудней найти подругу.
Мы берегли, мой старый друг,
От женских рук свою свободу,
Но сберегли мы не её,
А одиночество своё.
Ну что ж сказать, мой старый друг,
Мы в этом сами виноваты,
Что много есть невест вокруг,
А мы с тобою не женаты.
1955
[1]
Её красота
Знал одно я, что она филолог,
Что недавно с мужем разошлась,
Помнил, как внимателен и долог
Взгляд её холодных серых глаз.
Сдержанна и даже суховата,
Для меня была чужой она.
Но порой, бывает, мало надо,
Чтоб всю ночь промаяться без сна.
И, подхвачен первою строкою
Так, что остро пробирала дрожь,
Сочинил я женщину такою,
Что прочтёшь — и глаз не оторвёшь!
Посвятил ей тонкий запах мяты,
Тишину заоблачных светил,
Влажный клевер, туфелькой примятый,
Целый мир
одной ей посвятил!..
И когда мы вновь пришли к раките,
Где вдвоём стояли в полночь ту,
Ей сказал взволнованно:
— Хотите,
Я стихи вам новые прочту?! —
Я читал старательно и жарко,
Чтоб она могла себя узнать,
Чтобы тайну моего подарка
С нежностью сумела разгадать.
Замолчал я.
И она молчала,
Не сказав в ответ мне ничего.
Зеркальце из сумочки достала
И протёрла бережно его,
Волосы поправила красиво,
Голову чуть набок наклоня.
А потом задумчиво спросила,
Не взглянув ни разу на меня:
— Интересно, есть ли у поэта
Месячный оклад, как у других?
Любопытно, сколько вам газета
Может заплатить за этот стих? —
А потом сказала оживлённо:
— Я на днях читала фельетон —
Лишь за перевод «Пигмалиона»
Кто-то
заработал миллион!
— Миллион! —
я крикнул огорчённо.
(Гонорар мой был предельно мал!..)
А ведь, может, больше миллиона
За стихи я эти ожидал!..
1955
[1]
Помнишь, мама?..
Помнишь, мама моя,
Как девчонку чужую
Я привёл тебе в дочки,
Тебя не спросив?
Строго глянула ты
На жену молодую
И заплакала вдруг,
Нас поздравить забыв...
Я её согревал
И теплом и заботой,
Не тебя, а её
Я хозяйкою звал;
Я её целовал,
Уходя на работу,
А тебя, как всегда,
Целовать забывал...
Если ссорились мы,
Ты её защищала,
Упрекала меня,
Что не прав я во всём.
Наш семейный покой,
Как могла, сохраняла,
Как всегда позабыв
О покое своём...
Может быть, мы бы с ней
И расстались, не знаю.
Только руки твои
Ту беду отвели.
Так спасибо ж тебе,
Что хранишь ты, родная,
То, что с нею вдвоём
Мы б сберечь не смогли...
1954
[1]
Огней так много золотых...
Огней так много золотых
На улицах Саратова.
Парней так много холостых,
А я люблю женатого.
Эх, рано он завёл семью!..
Печальная история!
Я от себя любовь таю,
А от него - тем более.
Я от него бежать хочу,
Лишь только он покажется:
А вдруг всё то, о чём молчу,
Само собою скажется?
Его я видеть не должна -
Боюсь ему понравиться.
С любовью справлюсь я одна,
А вместе нам не справиться!
1953
[1]
Из кинофильма «Дело было в Пенькове».
***
Мы ехали с нею в двухместной
Уютной каюте на юг,
В двухместной,
совсем неуместной
Для нас - незнакомых, для двух.
Я выйду гулять на причале,
Она - в стороне от меня...
Подчёркнуто с ней мы молчали
До вечера первого дня.
Но в море трудней, чем на суше,
Так долго молчать в тишине.
Она рассказала о муже,
А я ей в ответ - о жене.
Почувствовав вдруг облегченье,
Впервые ей глядя в глаза,
Жену я свою с увлеченьем
Упорно хвалить принялся.
Но что-то в груди защемило,
Когда вдруг заметил я,
как
Впервые две ямочки мило
Мелькнули на смуглых щеках.
Заметил, как чист её профиль,
Нахмурился и замолчал.
Нет, то не кассир, -
Мефистофель
Билет проездной мне вручал!..
И тесно мне стало в каюте.
На пристань я вышел один.
Смотрите, мол, грешные люди, -
Вот верный жене гражданин!
Мне место вполне на плакате:
Пай-мальчик, примерен и мил,
Как будто в самом Детиздате
Я отредактирован был!
И так захотелось обратно!
Тем вечером, не утаю,
Мне было чертовски досадно
И стыдно за верность мою.
Так в детстве казалось мне стыдным
Отстать от курящих друзей, -
Боялся я прозвищ обидных,
Старался быть взрослым скорей.
Я первую помню затяжку,
Свинцовую горечь во рту,
От дыма так тошно и тяжко,
Что чувствую - вот упаду...
Но всё же курил я.
И даже
При девочках пиво я пил,
Но, чем я старался быть старше, -
Тем больше мальчишкою был!
...Мы с ней попрощались в Анапе,
В ночном незнакомом порту,
Она появилась на трапе
И тотчас ушла в темноту.
Светало в горах молчаливых,
Здесь час предрассветный хорош!
Как много тропинок красивых,
Да разве их все обойдёшь...
Исчезли Анапы утёсы,
Мы в море идём на зарю.
Сосед достаёт папиросы, -
Спасибо,
но я не курю!
1953
[1]
***
Любовь,
Когда она одна, -
Любовь.
А если много,
Как сказать - любвей,
Или любовей?
Размышляю вновь
Над тонкостями слов и падежей.
Не любит множественного числа
Любовь на русском языке моём.
А почему?
Не думал я о том,
Пока она однажды не пришла...
Через века
Я понял вдруг того,
Кто это слово мудро сочинил.
Быть может, верность предка моего
Родной язык навеки сохранил.
В земле далёкий предок мой лежит,
А слово не стареет на земле.
И для меня оно теперь звучит
В твоём
Одном-единственном числе.
1953
[1]
Стихи об одной женщине
Эта старая женщина
В белом халате,
Заступившая в ночь
На дежурство своё,
Двадцать лет прослужила
В родильной палате.
Узловаты, натружены руки её.
Не легко в этом доме
Даётся порядок -
Обойди матерей,
Накорми, успокой,
И на той половине
Все десять кроваток
Надо тоже
Держать под рукой!
Всё положено знать ей
О каждом ребёнке:
И когда ему есть,
И какой он в лицо.
На руке у него
Номерок из клеёнки,
Как на лапке у голубя
Метка-кольцо.
Эта старая женщина
В белом халате
С пожелтевшим лицом
От бессонниц ночных
Двадцать лет прослужила
В родильной палате,
Но детей не пришлось
Пеленать ей своих.
Четверть века назад
В чистом поле на Каме
Муж её -
Коммунист из глухого села -
На глазах у жены
Был убит кулаками.
Через час
Под скирдою
Она родила.
Разорвала
Своею рукой пуповину,
Рядом не было нянек, -
Степь да степь без конца...
Молча глянула
В мёртвое личико сыну -
Весь в отца!..
И когда
В этом каменном доме
Впервые
Заступила она
На дежурство своё;
И когда
Чей-то муж,
Растопырив ладони большие,
Принял бережно
Сына
Из рук у неё;
И когда
Он, счастливый,
Глядел на ребёнка,
То не понял никто,
Почему, отчего,
Не стесняясь народа,
Заливисто, звонко
Разрыдалась она
Ни с того ни с сего...
Скольких малых детей
Её руки качали,
Скольких нянчили
Руки её
Матерей,
Сколько пышных букетов
Отцы ей вручали,
Но букеты
Назначены были не ей!
Антонина Максимовна,
Мать Антонина,
Может быть, ты сейчас
На дощатых ступеньках крыльца
Вновь отцу подаёшь
Осторожно и ласково сына,
Улыбаешься:
Как он похож на отца!
1953
[1]
Поэт
В тишине уснувшего вагона
У меня спросил старик-сосед:
- Кто Вы по профессии? -
Смущённо
Я молчал –
Признаться или нет?
Мне казалось,
назовусь поэтом,
Будто славой щегольну чужой,
Ни по книгам
и ни по газетам
Вдруг меня не знает спутник мой.
- Ваша как фамилия? –
он сразу
Спросит оживлённо,
а потом:
- Как?
Признаться, не встречал ни разу,
С прозой как-то больше я знаком!..
В этот вечер
(да простит мне муза
Ложь необходимую сию)
Я назвал себя
студентом вуза,
Грустно скрыв профессию свою.
Скрыл – и зубы стиснул от обиды,
Подмывало дать другой ответ, -
Я ведь не сказал бы
«знаменитый».
Я б ответил скромно:
– Я поэт. -
Это не трудов моих оценка -
Ведь сосед не скрыл, что агроном,
Хоть с его я славой не знаком.
Агроном,
а тоже не Лысенко.
На вагонной полке плохо спится,
Долго говорили мы впотьмах:
Я, робея,
о сортах пшеницы,
Он о Маяковском,
о стихах,
Моего любимого поэта
Наизусть всю ночь он мне читал,
Волновался, требовал похвал,
Будто сам он сочинил все это...
Мы с ним вышли на перрон московский,
Долго я глядел соседу вслед.
Мне бы так писать,
как Маяковский,
Чтоб ответить скромно:
- Я поэт!
1953
[1]
Стихи об одном друге
Говорят,
что друзья познаются в беде.
Что ж!
В беде
он как раз
настоящий товарищ:
Даст взаймы,
если ты оказался в нужде,
За ночь глаз не сомкнёт,
если ты захвораешь.
Если критик
стихи твои забраковал,
От души пожалеет
и вспомнит при этом,
Что когда-то неплохо
он сам рифмовал,
Но ему не везло,
потому и не стал он поэтом...
Если горя хлебнул
или сбился с пути,
Ты поймёшь,
что он может быть истинным другом...
Но попробуй к нему ты
счастливым,
влюблённым,
любимым прийти —
Загрустит,
поглядит с непонятным испугом,
Так,
как будто тебе твоё счастье
в вину,
Так,
как будто присвоил ты что-то чужое,
Так,
как будто увёл от него ты жену,
И ему теперь
нету покоя!..
Да, он может помочь,
если будешь в нужде,
За ночь глаз не сомкнёт,
если ты захвораешь...
Говорят,
что друзья познаются в беде,
По порою
лишь в счастье
ты друга познаешь!
1952
[1]
Простому американцу
Хоть на нежные скуп ты слова,
Но, вернувшись с работы домой,
Каждый вечер
ты колешь дрова,
Моешь миски неловкой рукой...
Подогретой водой в чугуне,
Разведённым в камине огнём
Ты в любви признаёшься жене,
Сам, быть может, не зная о том.
И когда её клонит ко сну,
Ты, усталый,
стираешь бельё...
Но, чем больше ты любишь жену,
Тем тревожней глаза у нее.
И она всё взволнованней ждёт,
Ей не выплакать думу одну:
Что придёт за тобой пароход
И тебя увезут на войну...
Ты не трус.
В сорок пятом году
Были пули тебе не страшны.
Мёрз ты в дальних Арденнах на льду,
И тогда на глазах у жены
Слёз не видели дети твои,
Хоть и трудно ей было одной, —
Знала женщина:
шёл ты в бои
За неё
и за дом свой родной.
А теперь она часто в слезах,
Ей всё кажется — будет беда:
Ты
напрасно
погибнешь в боях,
Ты уйдёшь от неё навсегда!
От неё,
для кого ты — семья,
И покой, и тепло очага,
От неё,
что сама не своя,
Если ты простудился слегка!
От неё,
что в мученьях
на свет
Родила тебе трёх сыновей.
Ей такого не выдержать,
нет —
Ты убьёшь её смертью своей!
Ты
на праздник ей даришь цветы,
Ты
ей в будни стираешь бельё.
Почему ж это я,
а не ты
От несчастья спасаю её...
Почему это я,
а не ты,
Я,
Советской страны гражданин,
Всё тебя берегу от беды,
Всё хочу,
чтоб твой маленький сын
Не пошёл по земле сиротой,
Исхудалый, голодный, босой?
Я
спасаю от бомбы твой дом,
Я
спасаю твой сад от огня,
И за это смертельным врагом
Твой хозяин считает меня.
Мне сегодня войною грозит
Он, любитель военных нажив.
Это он
твоим голодом сыт,
Будет он
твоей гибелью жив!
Тот в Америке
честен душой,
Тот родной защищает народ,
Тот в твоём государстве герой,
Кто не рвётся в военный поход.
Кто семью и отчизну спасти
Сможет,
смело сражаясь за мир!
... Если дашь ты себя увести
На войну, —
значит, ты —
дезертир!
1951
[1]
У нас в общежитии свадьба...
У нас в общежитии свадьба,
Друзья собрались за столом.
На самом торжественном месте
Невеста сидит с женихом.
Столы отодвинуты в угол,
Мы кружимся музыке в лад.
Москвы огоньки золотые
В морозном окошке горят.
У нас в общежитии свадьба.
Весёлые песни звенят!..
Так грянем, товарищи, «горько!»,
Наполним бокалы вином
И хором студенческим дружным
Заздравную песню споём.
С друзьями сидят молодые –
Счастливее их не найти.
У самых дверей института
Заветные ждут их пути.
У нас в общежитии свадьба.
Лети, наша песня, лети!..
Их ждут поезда и дороги,
Друзья на заводе любом,
Тревоги, исканья, дерзанья –
Всё то, что мы счастьем зовём.
Мы им пожелаем трудиться
На благо Отчизны родной.
Ещё молодым пожелаем
До свадьбы дожить золотой.
У нас в общежитии свадьба.
Зажёгся рассвет над Москвой!..
1948
[1]
Музыка: С. Кац.
***
Ты запомни строки эти...
Было так:
На белом свете
Жил какой-то человек,
Почему-то мною звался,
Очень часто увлекался,
Слишком часто ошибался
Он за свой короткий век.
На моей он спал кровати,
Надевал моё он платье,
И курил он мой табак.
Веселился он некстати
И грустил совсем некстати.
Жил не так,
Любил не так,
Был он слаб,
А я сильнее.
Скуп он был,
А я щедрее,
Груб он был,
А я нежнее.
Нет такого в нём огня,
Если б он тебя не встретил,
Значит, не было б на свете
Настоящего меня.
1945
[1]
Лукич
К его улыбке я привык
И часто знаю наперёд,
О чём приветливый старик
Рассказ любимый поведёт.
Он помнит карцер, кондуит -
Тот давний век. И оттого
Порой цыгарка чуть дрожит
В руке медлительной его.
Он носит валенки всегда,
Потёртый форменный картуз,
И голова его седа,
И поржавел от дыма ус...
Но скоро опустеет класс,
И связкою ключей звеня,
Швейцар Лукич в последний раз
Из школы выпустит меня.
Настанет день - и класс пустой
Вновь заживёт, шумлив и юн,
И сядет ученик другой
За парту крайнюю мою.
И этот новый ученик
Знать тоже будет наперёд,
О чём приветливый старик
Рассказ любимый поведёт.
Май, 1941
[1]
Из кинофильма «Разные судьбы».
Боюсь я чистого листа,
И, очевидно, неспроста.
Завидую безгрешным графоманам.
Ох, как наивна
Одержимость их.
Они в забвенье тешутся обманом,
Что каждый звук их -
Гениальный стих.
Боюсь моих стихов
Из книги новой,
Когда на ней написано:
"В набор",-
уходит недосказанное слово,
незавершен заветный разговор.
Уходит книга.
Все. Что в ней сказалось,
Не то, не так.
Я в ней обидно мал
Как будто жить мне
Час всего осталось,
А главного я людям не сказал.
Встревоженный,
Взволнованно молчащий,
С собой я долгий разговор веду,
Чтоб на подножку книги уходящей
Хотя б строка
Вскочила на ходу.
1
О, как ты поздно, молодость, пришла.
Почти на тридцать лет ты опоздала.
Всю жизнь мою тебя мне не хватало...
О, как ты поздно, молодость, пришла!
2
Зачем пришла ты именно теперь,
Зачем так жадно чувствую тебя я,
Не только обретая, но теряя,
Как самую большую из потерь!
3
я вроде был когда-то молодым.
Но мог ли быть я молодым когда-то
Так истово, так полно, так богато,
Как в эти годы ставши молодым!..
4
Познавший цену радостям земным,
Изъездивший почти что всю планету,
О молодость, лишь только мудрость эту
Могу назвать я именем твоим!
5
Готов я бить во все колокола,
Приветствуя строкой твое явленье,
Моя ты гибель и мое прозренье,
О, как ты поздно, молодость, пришла!
Второй мой тайм.
Дыхание второе.
Другой режим
Теперь необходим...
О, высшее волнение
Покоя -
Жить всею жизнью,
А не днем одним!
Есть люди откровенно невезучие,
А я живу, от всех себя тая.
Обманное мое благополучие,
Общительность обманная моя.
С людьми я весел, звонко и находчиво,
Мол, жизнь до удивленья хороша.
И все ж при этом так неразговорчива
Моей души глубинная душа.
Не то чтоб я родился незадачливым,
Я понимаю, что в глазах людей
Быть выгодней несчастным, чем удачливым,
Быть выгодней, а значит, и хитрей.
Но, как назло, когда надежды-чаянья
Вдруг рушилось, да так, что пыль от них,
Когда мне было плохо до отчаянья,
Я выглядел счастливее других.
Мол, весел я и сыт небесной манною.
И потому подспудно в глубине
Не раз мою удачливость обману
Жестоко люди не прощали мне.
Слава
Бойся, друг,
Над людьми
Своего превосходства,
Даже если оно -
Ум твой и благородство.
Бойся славы,
Извечной отравы лукавой, -
Если ты от людей
Изолирован славой.
Даже если ты ходишь
В поэтах заглавных,
В каждом встречном дому
Равным будь среди равных.
Слава - не дифирамбы тебе
и не гимны,
А любовь твоя к людям,
Что стала взаимной.
Но порою бывает она и такая,
Что возвысит тебя,
От людей отдаляя.
Ничего нет опасней,
Если думать о счастье,
Одиночества славы,
Одиночества власти.
Г. Аксимову
Я все время живу
Накануне чего-то -
Накануне строки,
Накануне полета,
Накануне любви,
Накануне удачи, -
Вот проснусь я -
И утром все будет иначе.
То, что в жизни имел,
То, что в жизни имею,
Я ценить не умел
И ценить не умею,
Потому что живу
Накануне чего-то.
Может, я неудачник
С неясным порывом,
Не умеющий быть
И от счастья счастливым.
Но тогда почему
Не боюсь я обиды,
Почему все обиды
В минуту забыты.
Я им счет не веду,
Наплевать,
Не до счета,-
Я все время живу
Накануне чего-то.
А.И. Копытину
1
выходит возраст мой на линию огня.
Как дом с порога,
Как роман с пролога,
Газету начинаю с некролога.
Живых друзей все меньше у меня.
Выходит возраст мой на линию огня.
2
так високосный год мой начался.
Друзья уходят, остаются жены
И те ж, без измененья, телефоны,
Все те е цифры, но не голоса...
Так високосный год мой начался.
3
Чужая смерть страшна мне, как своя.
И, расставаясь у могилы с другом,
Как ни грешно, я думаю с испугом,
Что сам умру когда-нибудь и я.
Чужая смерть страшна мне, как своя.
4
Есть только вечность. Вечной славы нет.
И даже вы, бессмертные поэты,
В конечном счете смертны, как планеты,
Как солнце - через сотни тысяч лет.
Есть только вечность. Вечной славы нет.
5
ко мне пришло мое начало дня.
Пока живу, я все-таки бессмертен,
Хотя бы тем, что вновь забыл о смерти.
Есть мысль, есть труд, есть слово у меня,
И возраст мой на линии огня.
ВОСТОЧНЫЕ МОТИЫ
Быть равнодушным к близким - грех.
И пить вино без меры - грех.
Неверность - грех.
И леность - грех.
Неоткровенность в дружбе - грех.
Но наибольший грех из всех
В том, что я день спокойно прожил,
Что ни один подобный грех
Меня сегодня не встревожил.
Степни гордского сада.
Все те , что тридцать ет назад.
По ним
я
вниз
сбежал
когда-то,
и стало мне за пятьдесят.
О каждодневный список дел!
Мой суетливый пыл.
Кому-то позвонить хотел,
А вот кому?
Забыл!
Не позвоню?
Ну что ж, пустяк.
Беда невелика.
А не могу заснуть никак
Без этого звонка.
Пустяк.
Но в приступе тоски
Не рад я свету дня.
Полжизни эти пустяки
Отняли у меня.
Сколько прожил на земле старик.
Пережил эпохи, поколенья.
А по сути жизнь его лишь миг -
Девяностолетнее мгновенье.
ЭКСКУРСИЯ
Туристский скоростной маршрут
В музейных залах Ватикана
Отвел нам двадцать пять минут
На Рубенса и Тициана.
На них рассеяно гляжу -
Слились в одно полотен лица.
За другом судорожно слежу,
Чтобы в толпе не заблудиться.
Тогда вопрос: а для чего
Мне все шедевры Ватикана,-
Затылком друга моего
Я здесь любуюсь, как ни странно.
"Мгновение, остановись!"-
шепчу я в грустной укоризне...
вот так и жизнь порой не жизнь,
а лишь экскурсия по жизни.
Эта мысль, к добру иль не к добру,
В полусне мелькнула на рассвете:
Если я когда-нибудь умру,
Жил ли я действительно на свете?..
Как нам смириться, что уходят даты,
Что время так стремительно идет.
Рука все пишет семьдесят девятый,
Хотя уже восьмидесятый год.
В твоей шеренге вековой
Не первый я и не последний...
История, ты возраст мой,
Ты разум мой тысячелетний.
Увы, на свете вечных нет сердец.
Я в этом теле временный жилец.
С невольным страхом
Смерть моих друзей
Мы позабыть
Стараемся скорей,
И лишь одно
Оправдывает нас,
Что неизбежен
Наш смертельный час.
За то, что жизнь
Нам все еще дана,
Мы вроде
перед мертвым
виноваты.
И может,
эта горькая вина
и есть та боль,
святая боль утраты.
ДВЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НА СТАРОСТЬ
ПЕРВАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ
Быть может,
Чтобы нам облегчить расставание
С тем чудом, которое жизнью зовем,
Сперва у людей умирают желанья,
А сам человек умирает потом.
ВТОРАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ
Пусть крошатся, как на пальцах мел, года,
И пусть не так уж много и осталось,
В нас что-то не стареет никогда,
И может. Потому страшна нам старость.
В ДЕРВНЕ КОПНИНО
И вдруг, внезапно стал я стариком,
Зачем-то валерьянку пью прилежно.
Каким-то хилым, в елочку, шажком
Я семеню по комнате неспешно.
Проснусь, лежу в дремотном забытьи,
Встаю лениво, говорю негромко,
Тягучи все движения мои,
Как бы идет
Замедленная съемка.
Да где же я -
Во сне ли,
Наяву?
Скорей из дома - к людям, к шумным липам!..
В избе у деда древнего живу
И заразился старостью и гриппом.
Дед по ночам кряхтит, и я кряхчу, -
Ровесники, подумать страшновато.
Уйду-ка я под утро на бахчу -
Там так задиристо поют девчата.
Мелькнет такое в проблесках зрачка
Или в морщинке, вычерченной тонко.
Что я в ребенке вижу старика,
А в старике - вчерашнего ребенка.
Никто не знает наперед,
Когда и как умрет.
Смерть тайну страшную свою
От смертных бережет,
Приходит без предупрежденья,
Чтобы о ней не думал ты.
И может, в этом проявленье
Ее бессмертной доброты.
Всю жизнь он прожил со своей подругой.
И хоть он с ней е мог душой стареть,
Любовь всегда кончается разлукой -
Ведь кто-то должен первым умереть.
И если смертным суждено расстаться, -
Уйти, быть может, легче, чем остаться.
Пусть будет смерть, как вдохновенье,
Пусть будет взлет души такой,
Чтобы в последнее мгновенье
Всю жизнь, весь мир забрать с собой!
В коротком жизненном походе
Я до сих пор понять не мог,
Что жизнь принадлежит природе,
А нам дана на краткий срок.
Жизнь
нам не смертью
страшна.
А, поверьте,
Жизнь
нам страшна
ожиданием смерти.
Да, это как дамоклов меч -
Что мне когда-нибудь с годами
Придется в землю, в землю лечь.
А я ее топчу ногами...
Я мудрость прокал бы, как зло.
Быть и пророрком не захочется,
Когда б прозрение пришло
Ценою одиночества.
От счастья не седеют ни потом, ни вскоре,
Счастье нам морщин не придает.
Счастье так не помнится,
Как мы помним горе.
Если бы было все наоборот!
Скрывай от всех свои печали,
На людях мрчаным не бывай.
От всех скрывай их.
Но вначале
От самого себя скрывай.
Все проходит , не иначе.
Во вам истина, как врач:
Временные неудачи
Лучше временных удач.
Не будь смешным, не лезь из кожи,
Не притворяйся бодрячком,
И не пытайся быть моложе,
Будь молод в возрасте своем.
СНЫ
Мне двадцать лет.
Гремит трехтонка.
Со мною в кузове девчонка.
Вокруг смертельная война.
Навстречу нам
Грохочут взрывы.
А я беспечный и счастливый...
И вдруг внезапно - тишина.
И пенье птицы почему-то,
И почему-то в окнах утро...
И сна засвеченная пленка.
Засвеченная пленка сна.
Себе я снился молодым.
Проснулся и не шелохнулся.
Себе я снился молодым
И все не верил, что проснулся.
А может, это был не сон?
А то, что я проснулся, снится?
Мне снится утро,
Тихий звон
Дождя.
Кто может поручиться,
Что пробуждение не сон?
О память, память!.. Как я ей не рад.
Когда б не помнил я любую малость
Того, что было тридцать лет назад,
Жизнь бы такой короткой не казалась.
В горах Кавказа жив еще старик,
Могучий гений - гений долголетья.
Не покидал он орный свой Лерик -
Подумать только! - полтора столетья.
При Пушкине уже был взрослым он.
Мог бы обнять его вот этими руками.
Все человечество далеких тех времен
Ушло с планеты. Он остался с нами.
...вхожу с почтеньем в тот спокойный дом,
в ту вековую тихую обитель...
и, как ни странно, думаю о том,
что, может быть, я больший долгожитель.
Хотя бы тем, что выжил на войне,
такой, что не бывало на планете.
И это по своей величине
Не менее, чем жить века на свете.
На Капри лето я встречал зимой ,
А в тундре зиму первого апреля.
На тыщи верст помножьте возраст мой,
Ведь расстоянье - это тоже время.
И потому я старше, чем старик,
Задумчивый ребенок долголетья,
Не оставлявший горный свой Лерик
Не год, не два, а полтора столетья.
Я старше на моря, на города,
На трудные и легкие маршруты.
Не на года -
Я старше на минуты,
Что, может, больше стоят,
Чем года.
Могу показаться я праздным бездельником,
Что никакою не занят работою,
Но если живу, значит, я думаю,
А если я думаю, значит, работаю.
Необходимо мне такое забытье.
Чтоб мысли отрешенные, вчерашние,
Вчерашнее молчание мое
Вдеть нынче утром в тапочки домашние.
Мое безделье - виноватость
Перед людьми, перед собой,
Чтоб обрести потом ту радость,
Когда ты отдаешь с лихвой.
Не торопись восславить миг.
Когда чего-то ты достиг.
Счастливец тот, кто достигает,
Не тот счастливец, кто достиг.
МУЗА
Ни на кого б ее не променял.
Я тщетно звал ее ночами, как светило,
Когда ж я ей с другими изменял,
Она ко мне влюбленно приходила.
Каким-то странным свойством обладаю.
Как хочешь это назови,-
Я не слабею, ощущая слабости свои,
А дьявольскую силу обретаю.
Куда-то ехал,
С кем-то пил,
Кого-то яростно любил.
И молод был,
И счастлив был
В той дружбе откровенной,
Общался с Музою самой...
Как это страшно, боже мой, -
Вся жизнь, что прожил до тебя,
Была тебе изменой.
Хотя бы в ту,
Мне незнакомую совсем,
Влюбиться так,
чтоб ось земли сломалась,
Неистово, волшебно...
А зачем?
Зачем -
Вот слово окаяней всех дилемм.
Зачем?
Что это - мудрость?
Или старость?
Если б мир был тождественен по сходству,
Было бы бесцветным бытие.
Красота обязана уродству
Тем, что замечаем мы ее.
Не знаю.
Сколько жить еще осталось,
Но заявляю вам,
Мои друзья, -
Работу
Можно отложить
На старость.
Любовь на старость отложить нельзя.
Опять
В щенка
смирил я
львенка.
С послушной нежностью
притих.
Твои глаза как два ребенка,
Никак нельзя обидеть их!
Мысль начинается не с мысли.
А с чего?
С неизъяснимости волнения первичной,
С обиды, с гнева, с нежности обычной.
У мысли с чувством кровное родство.
Холодный ум, он вовсе невелик,
Мысль чувственна, и тем она прекрасна,
Лишь в муках чувства вдруг, в какой-то миг
Рождается ребенок мысли ясной.
Поднимаются ночью,
Тайком от семьи,
И мостят
Свои строки тернисто.
И тайком от семьи
Тратят средства свои
Не на девушек -
На машинисток.
Шют свои бандероли
Опять
И опять,
И не спят,
И рискуют,
И смеют.
Как им нужен
Божественный дар -
Не писать,
Но они
Не писать
Не умеют!..
Как обидно и горько звучит:
Графоман -
Для поэта и для музыканта!
Графоман -
Это труженик,
Это титан,
Это гений,
Лишенный таланта.
Когда нет тебя рядом,
Болит пустота,
Так болит, как рука,
Что ножом отнята.
Знаешь, любовь моя,
Нету такой черты,
Где же кончаюсь я,
Где начинаешься ты.
К нам увлечения приходят вновь и вновь,
Тропинок много, но они не веха.
Страсть - только вспышка. А любовь,
Любовь, как мать, одна у человека.
Чтоб обрести спокойствие благое,
На свете нет обители такой.
Ты сам - источник своего покоя,
Лишь из тебя исходит твой покой.
ДЕВУШКЕ, КОТОРОЙ ВОСЕМНАДЦАТЬ
Когда б любила ты меня всей силой юности своей
И захотела б мне Судьбу свою доверить,
Тебе б поверил я, но юности твоей
Я не могу в мои года поверить.
А как мне стать ровесником твоим?
Отдать все года, прожитые мною,
Стихи, что стали именем моим...
Как страшно, если был бы я любим
Такою непосильною ценою!
1
Прошу как высшее из благ,
Прошу, как йода просит рана,-
Ты обмани меня, но так,
Чтоб не заметил я обмана.
2
Тайком ты в чай мне положи,
Чтоб мог хоть как-то я забыться,
Таблетку той снотворной лжи,
После которой легче спится.
3
Не суетой никчемных врак,
Не добродетельностью речи
Ты обмани меня, но так,
Чтоб наконец я стал доверчив.
4
Солги мне, как ноябрьский день,
Который вдруг таким бывает,
Что среди осени сирень
Наивно почки раскрывает.
5
С тобой так тяжко я умен,
Когда ж с тобою глупым стану?
Пусть нежность женщин всех времен
Поможет твоему обману.
6
Чтоб я тебе поверить мог,
Твоим глазам, всегда далеким,
Как страшно стать вдруг одиноким,
Хотя давно я одинок.
Поверь, ты хочешь не ее вернуть,
А то, твое, что с ней тебя связало:
Порыв твой, благородство, в этом суть,-
Вернуть свое прекрасное начало.
Любовь выклянчивать - наивность,
Что на беду обречена.
Любовь, она и есть взаимность,
Но до чего ж редка она!
Завидую тем, кому счастье досталось
Всю жизнь быть вдвоем, -
Это надо уметь,
Стареть надо вместе,
Не порознь стареть,
Тогда не заметна взаимная старость.
О, как нам часто кажется в душе,
Что мы, мужчины, властвуем, решаем.
Нет! Только тех мы женщин выбираем,
Которые нас выбрали уже.
У всякой ревности, ей-богу, есть причина,
И есть один неписаный закон:
Когда не верит женщине мужчина,
Не верит он не ей - в себя не верит он.
Зима ли, осень?
На асфальте грязь.
Сереет день
И тихо убывает.
Сейчас бы за город.
Не летом, а сейчас -
В лесу плохой погоды не бывает. ...в лес хочу.....
Быть может, я
С тобою оттого,
Что ты меня
Мне
Лишь по крошке даришь.
Я о себе не знаю
Ничего.
Ты обо мне
И наперед все знаешь.
Красива ты.
И все же красота -
Не ямочек
Лукавая мгновенность.
Спасибо,
Что в тебе есть доброта
И высшая есть верность -
Достоверность.
Кем был я,
Кем я был без рук твоих?
Черновиком был,
Глиной был слепою,
Один мазок,
Один твой легкий штрих -
И наконец
Я стал самим собою.
Все отошло,
Что мне мутило кровь.
Нет от меня вчерашнего
Ни голоса,
Ни жеста.
Спросите:
Что такое есть любовь?
Я вам отвечу:
Жажда совершенства.
ВОСПОМИНАНИЯ
Вкладывайте деньги в воспоминания,
Вкладывайте деньги в чудеса.
Помню, летел я к тебе на свидание
Из Ростова в Москву лишь два часа.
Это пришло, как прозренье к поэтам.
Вмиг отмахнулся от тысячи дел.
Я еще утром не думал об этом,
А в полдень к тебе скорым рейсом летел.
- Напрасная трата денег, - друзья говорили,-
Студентик, купил бы уж лучше себе костюм выходной.-
Но сколько за все эти годы костюмов они износили,
Воспоминаниям нету износа.
Они и доныне со мной.
Влюбленный,
Счастливый,
Я вырвался в небо из будней.
Достал до тебя я заоблачным сильным крылом.
В любви
Ем ведешь ты себя безрассудней,
Тем памятней это с годами, потом.
И я повторяю как заклинанье:
Нет, не в сберкассу идите,
Свои сбереженья неся, -
Вкладывайте деньги в воспоминания,
Вкладывайте деньги в чудеса! (Таки да! Ура!ура!Ура!)
Хвали меня как можно реже,-
Не то забудешь свой престиж
И не себе, конечно, мне же, -
Мне завтра это не простишь.
Любой из нас большой актер,
Что самого себя играет.
Большой актер,
Но до тех пор,
Пока он сам того не знает.