Существует лишь два способа прожить жизнь: как будто чудес не бывает и как будто вся жизнь - чудо.
А.Эйнштейн
*
Совсем не хотелось вылезать из-под теплого одеяла. Нос уже уловил ароматные запахи омлета и кофе, доносившиеся из кухни. Солнечный луч проник сквозь занавески и зайчиком пощекотал лицо. Арсений чихнул и открыл глаза. На него смотрели точно такие же, огромные, голубые, глаза его семилетнего сына.
-- Пап! Ты помнишь, сегодня вечером я волшебника играть буду! Пап, ты придёшь, да? Приходи, я все-все слова выучил, а мама мне сшила уже костюм со звёздами.
-- Конечно, приду, сын, -- широко зевнув, ответил Арсений. -- Идём завтракать.
На 2 часа дня было назначено открытие выставки, поэтому в галерею нужно было прийти пораньше. Ещё столько дел! Созвонившись с Алёной и убедившись, что всё пока идёт хорошо, он вызвал такси. Уже третья выставка, но Арсений чувствовал то же волнение, что и при открытии первой четыре года назад. Большой зал не интересовал его сейчас: все картины на своих местах, подсветка работает. Быстрыми шагами художник пересек его и вошел в малый, в котором были размещены лишь пять картин. Он медленно переходил от одной к другой, заботливо проводя рукой по каждому полотну. Светловолосая девушка смотрела на него с картин, и взгляд ее был полон любви к нему. Лишь на одной из картин глаза девушки были закрыты. "Купание в ночи", так назвал Арсений эту свою работу.
Звонкий голос Алёны вернул Арсения к действительности:
-- Официанты уже приехали, к фуршету всё готово. Воронин обещался быть. Если он купит хотя бы одну из картин, жизнь твоя потечёт совсем в ином русле!
-- Моя жизнь никогда не изменится в нужном мне русле, -- Арсений грустно улыбнулся.
Публика неспешно бродила по галерее, мелькали вспышки фотографов, словно издалека слышался голос девушки, ведущей репортаж. Алёна шла по направлению к Арсению в сопровождении внушительных размеров мужчины.
-- Господин Воронин, позвольте представить Вам нашего художника - Арсений Бельский. Арсений, это господин Воронин. Ты произвел впечатление на него, - во взгляде Алёны читалась победа.
Мужчины обменялись рукопожатием.
-- Господин Бельский, я хочу приобрести для своей коллекции несколько ваших работ. Изначально остановил я свой выбор на одной, но понял, что все пять прекрасно дополняют друг друга. Какова их стоимость? Уже завтра я готов забрать их.
-- Какие же работы заинтересовали Вас? --
холодная тень пробежала по его лицу.
-- Из малого зала. Меня пленил этот взгляд, и я...
-- Нет, -- перебил Арсений. -- Нет, эти картины не для продажи.
-- Но как же? Если это вопрос цены, думаю, мы сможем договориться. Готов предложить очень хорошие деньги.
-- Я же сказал: они не продаются! - художник сорвался на крик.
Алёна поспешила отвести Арсения в сторону.
-- Ты что творишь?! Ты себе отдаёшь отчёт, кто это такой? Да после этой сделки все твои картины моментально раскупят. Это известность и деньги. Ты слышишь меня?
-- Я слышу тебя, -- он тяжело вздохнул, -- слышу. Я ничего не могу с собой сделать. Там душа моя, понимаешь?
Они вышли на балкон, и Арсений продолжил:
-- Много лет назад я знал её. Лика. Мы были молоды, полны надежд и, конечно, любви. А потом резко всё оборвалось. На школьном выпускном я увидел её с другим. Вспылил тогда. А на следующий день собрал вещи и уехал. От себя бежал. Знаешь, я был лучшим на факультете в академии. Но зачем всё это? Я счастлив лишь тогда, когда рисую её. А прошлое не вернуть. Я не буду продавать эти картины.
-- А как же Алиса и Данька? Я думала, у вас полная гармония... Твою семью в пример ведь можно ставить.
-- Я не знаю, что тебе ответить. Алиса всегда была рядом со мной, с первых дней учебы. Наш брак был логичен. Мы хорошо понимаем друг друга, но сердце никогда не принадлежало ей. Чёрт! Данька! Который час?
-- Почти десять уже, а что такое?
-- У него сегодня выступление было. В какой-то школьной постановке... не знаю всех подробностей, Алиса занималась с ним. Вот такой чудесный я отец.
Вернувшись домой, Арсений застал жену сидящей в кухне.
-- Как Даня?
-- Спит.
-- Алиса, я понимаю, не прав. Совсем закрутился, забыл о времени. Может, мы втроем сходим куда-нибудь на следующих выходных?
-- Сходим. Ты только ему этого не обещай, пожалуйста.
От внешнего спокойствия жены Арсений почувствовал, как гнев поднимается внутри него. Ну почему она такая? Если бы она скандалила, можно было бы защищаться. Словно эмоции умерли в ней.
-- Ты даже не спросишь, как дела у меня? Тебе неинтересно?
Алиса посмотрела на него и, вздохнув, ответила:
-- Мы все сегодня очень устали. Давай поговорим завтра. Пойдем спать.
-- Мне нужно на воздух.
Не дождавшись ответа, Арсений выбежал во двор. Напротив его дома еще работал ночной магазин. Он купил виски и вышел в сквер. Несколько влюблённых парочек наслаждались там тишиной и теплотой майской ночи. Обнаружив вдалеке свободную скамейку, Арсений направился туда. Глоток выпивки обжёг рот, но немного привел в чувство.Некоторое время художник просто сидел, изредка прикладываясь к бутылке. Вдруг он почувствовал чьё-то присутствие. Странного вида пожилой человек стоял рядом с ним. Несмотря на довольно тёплую погоду, незнакомец был в тулупе и шапке, за плечами был рюкзак. Неожиданно для самого себя Арсений произнес:
-- Может быть, хотите со мной выпить?
-- Отчего ж не выпить, коль предлагают.
Мужчина присел рядом, и Арсений протянул ему выпивку.
-- Этот сквер дышит разными чувствами: нежностью первого свидания и горечью от крушения надежд, клятвами верности и ядом предательства. А сегодня в воздухе витает отчаяние, -- старик внимательно посмотрел на Арсения.
-- Отчаяние, говоришь... Да, ты прав. Я не в силах что-либо изменить, и это убивает меня. Нет выхода. Всё не так. Если бы можно было исправить, но, увы, чудес не бывает.
-- Исправимо всё, кроме смерти, мой юный друг. Но иногда выход совсем не там, где его ищем мы.
Арсений сделал глоток виски.
-- Невозможно вернуться в прошлое, что бы ты мне сейчас ни говорил.
Старик усмехнулся:
-- Однажды я вернулся, парень. Но ошибся датой. Я помогу тебе.
Что-то неуловимо знакомое было в глазах и голосе незнакомца. Он достал из рюкзака тряпицу и, повернувшись к Арсению, развернул её. В ней оказались песочные часы, явно старинные, с несколькими металлическими пластинами у основания, которые были покрыты римскими и арабскими цифрами.
-- Установив на них дату, ты сможешь вернуться в прошлое.
-- Сказки... Но допустим. Тогда почему же ты сам не вернешься в нужное тебе время?
-- Мне уже нет смысла. Ты всё поймешь сам. Главное - не ошибись датой.
Голова нещадно болела. Арсений не помнил, как добрался домой. Каждое воспоминание в голове отражалось новой вспышкой боли. Откинув одеяло, он сел на кровати и потянулся за брюками. Что-то упало, глухо стукнувшись об пол. Песочные часы подкатились к его ногам. Тут он вспомнил всё. И вчерашнюю выставку, и разговор с Алисой, и странную ночную встречу. "Изменить прошлое? -- Арсений ухмыльнулся. -- А чем чёрт не шутит!" Дрожащими пальцами он повернул кольца на часах, устанавливая нужное ему время.
И вот снова он на школьном балу. Вокруг знакомые радостные лица, но Арсений быстро пересек зал, еще издали заметив её. Лика. Замерев на мгновение, он почувствовал, как земля начинает уходить из-под его ног. Собрав остатки сил, он взял ее за руку и повернул к себе.
-- Сенечка, что с тобой? Шампанское вскружило голову? -- она весело и беззаботно рассмеялась.
-- Лика... Лика, пойдём со мной, прошу тебя. Нам с тобой сейчас очень нужно уйти.
-- Ну побежали! Девочки, я скоро! -- Лика едва успевала за ним. -- Да подожди ты, сумасшедший! Я ведь на шпильках.
Арсений подхватил девушку на руки и сказал:
-- А пойдём к реке? Я хочу видеть, как ты купаешься в ночи.
-- Кого? Нет, спит он ещё. Плакаты сегодня? Не в курсе, я не лезу в его дела. Да, передам.
Голос Лики вырвал Арсения из объятий сна. Лика? Лика! Всё получилось. Он счастливо вздохнул.
- Проснулся? Тут тебе с работы звонили, какие-то плакаты ты им сегодня оформить должен. Когда ты уже найдёшь приличную работу с нормальным заработком? Всю жизнь будешь картинки малевать. Художник, блин.
Арсений непонимающе осмотрелся. Что происходит? Ведь всё получилось...
День выдался солнечным. Арсений взял мольберт, краски и направился в парк. Тут и там сидело с десяток вольных художников, зарабатывающих себе на жизнь неприхотливыми портретами. Он остановился у небольшого пруда и залюбовался парой лебедей. Вслед за ними, смешно брызгаясь, плыл их птенец. Арсений тут же карандашом стал делать набросок.
-- Папа! Папочка, смотри, какой червяк! Я таких огромных не видел ещё!
Арсений вздрогнул, услышав знакомый голос и, обернувшись, увидел Даньку. Он сделал шаг навстречу ему, но тут увидел, как какой-то мужчина присел на корточки рядом с ребёнком, а малыш радостно обнял того за шею.
Мир словно перевернулся для Арсения. Торопливо, как-то даже рефлекторно, достал он из сумки те самые песочные часы. Дата... Какая же тогда была дата? Вдруг неожиданно он почувствовал толчок в спину. Часы, сделав оборот в воздухе, упали ему под ноги, разбившись на несколько осколков. В недоумении Арсений повернулся и увидел Алису.
-- О, простите меня, пожалуйста. Я так неуклюжа порой!
-- Лисёнок, ты идёшь? Мы тебя заждались совсем, -- мужчина возле Даньки улыбался Алисе.
-- Бегу! Ещё раз, простите меня, - и Алиса побежала к мужу и сыну.
Арсений не отрываясь смотрел, как они, взявшись за руки, удаляются от него. Данька повернулся к нему и на прощание помахал ладошкой, глядя на Арсения бархатными, как горячий шоколад, карими глазками.