Как ржавый лот истаскана душа.
Куда податься, в сумерках кружа ?
Пойду в таверну !
Там голоса, нетрезвые слегка,
И кружек запотевшие бока,
И смех, наверно.
Там много дыма, ну а с ним – уют.
Там просто так нечаянно нальют,
Нальют до края.
Нальют с улыбкой, после скажут : «Пей !»
И взгляд, волны под килем голубей,
Плеснёт, играя.
Там женщина с серебряным кольцом
И очень бледным искренним лицом
Споёт о море.
Я эту песню знаю наизусть.
И всё же обволакивает грусть
Мне сердце вскоре.
И вижу я сквозь папиросный дым,
Как над утёсом острым и седым
Кружат бакланы.
Я смел, я молод, молод и силён,
И первою удачей окрылён,
И строю планы.
И в тех мечтах сумбурных место есть
Любви и счастью, и ещё Бог весть
Чему – не помню.
Мне обещала ждать и год, и два
Та, что коснулась губ едва-едва.
И так легко мне !
Полоска горизонта впереди
И что-то лучезарное в груди …
Но песнь допета.
Вокруг меня опять лишь чад и мгла.
И, скатываясь на пол со стола,
Звенит монета.
Платить мне нечем. Уходить пора.
И так я засиделся до утра.
Я лишний – ясно !
И я иду, как одинокий зверь,
Туда, где в темноте синеет дверь.
Иль всё напрасно ?
Нет ! Тонкий луч, что песней был зажжён,
Не умер и, как повод ни смешон,
Согрел мне душу.
Пускай вокруг всё то же - чад и мгла,
Пусть на пути вдруг чья-то тень легла,
Но я не струшу !
Любовь и счастье – разве только сны ?
Ты посмотри на мир в канун весны –
Всё голубое !
И надо мною реи корабля,
И чаек крик – я снова у руля ! –
И шум прибоя.