Никогда, никогда так погано
Не бывало. Да что уж там!
Словно вечером из ресторана
Меня вышибли в лапы ментам.
А менты… С ними ясное дело –
Тут уж надо без дураков
Выкупать своё бренное тело
От дубинок и кулаков.
Что же это творится, ребята!
Что у нас происходит, блин?
Я рыдаю ввиду заката,
Я расстроен до самых глубин,
На душе – предынфарктно тяжко,
Нервный тик выбивает «SOS»,
Свежекупленная рубашка
Полиняла от горьких слез,
Я небрит, колея потеряна,
И вот-вот я дойду до ручки,
Ведь вокруг вытворяют уверенно
Совершенно жуткие штучки…
Посмотрите. Судите сами.
Человек среди нас был да жил,
В той конторе, где дама с весами,
Он довольно прилично служил.
И не верьте шипящим сплетням,
Что ползут из завистливых рыл –
Мой герой был совсем не последним,
Даже первым в конторе был,
Семьянин и отец – не иначе, –
Разных сроков большой знаток.
То, что он полюбился Удаче,
Кто поставит ему в упрек?
Значит, было в нем что-то недюжинно,
Что не стянешь тайком со стола.
Если любят вас – это заслуженно,
Честь за это вам и хвала.
Мой герой был и в чести и в силе,
Таял в славе, как тают в неге.
И его на руках носили
Не одни лишь хромые коллеги.
Журналистов с десяток, пожалуй
(каюсь, был среди них и сам),
Спрятав едкой сатиры жало,
Разводили ему фимиам.
Он же мчался на крыльях успеха,
Как на мерсе, не ведая ям.
Пролетали за вехою веха,
Преимущественно
По статьям…
Восторгался я мчанием этим
И всех благ я желал мужику:
Мы ж мечтами своими лишь бредим,
Он же, все свои – ставил в строку!
Человек миллионного дела,
А мильон – это не огурец!
Как душонка моя тогда пела:
Молодец! Ах, какой молодец!
Без рисовок и без параду
Элитарный в нём виделся шик.
Парень был, так сказать, что надо,
Наш, до мозга костей, мужик.
Замечательный парень, умнейший!
Брал с размахом, давал с размахом…
На беду засветился с гейшей,
И вся жизнь полетела прахом.
Борзописцы слетелись всякие,
Как голодное вороньё.
Посмотрите: копаются в бяке и
Клюют за враньём враньё.
Закатилась, как солнце, карьера,
Соответственно, и достаток.
В справедливость святая вера
Показала мелькание пяток…
И вдобавок, ко всем этим бедствиям,
Вместо масляного блина,
Потянули к судам и следствиям.
Что за нравы! Что за страна!
Тесно что ль? Барахла маловато вам?
И не важно, что каждый – тать,
Только нужно найти виноватого
И топтать его, и топтать…
Потому и рыдаю в закате я,
Окропляя слезами грудь –
Что же это за демократия,
Даже с девками не гульнуть!
Что же это за мир разнесчастный!
Я рыдаю, терзая лиру.
Неужели и я причастный
Был когда-либо к этому миру?!
1994