Круги ПОД водой
Валерию Трещёнку
30 августа 1946 г. - станица Багаевская (р.Дон)
2 апреля 1994 г. - остров Шикотан
1
Я мучаюсь мыслью, что не о чем больше писать,
как только о том, что тебя уже нет и не будет.
И камешки в воду беспечно уже не бросать...
И нет перекрёстков, где наши встречались бы судьбы.
А раньше встречались! Но каждый за свой горизонт
упорно стремился, шагая в своё бездорожье.
И купол небесный, похожий на призрачный зонт,
всегда помогал прикрываться то правдой, то ложью.
Вот так мы и жили, не глядя друг другу в зрачки.
Я больше не тщусь в эту тайну глухую проникнуть:
разменной монетой в кармане звенят пятачки
от нашей возможной любви и совместной молитвы.
2
Если маленький ангел мне тихо крылами помашет,
значит, я спасена и над хрупкою жизнью твоей
снова тонкий и яркий огонь, как ребёнок, запляшет
мимо свечек, лампад и дорожных пустых фонарей.
Если маленький ангел сегодня меня не заметит,
значит, я погибаю, с тобой перепутав себя.
Жду, когда мою душу подхватит божественный ветер,
что стоял у могилы, сухие цветы теребя.
Не доплыть, не доехать, пешком не дойти и не видеть,
как ты там, под землёй, без меня и моей маеты?
Может, ты уходил, затаившись в смертельной обиде,
раз меня не зовёшь из подземной своей глухоты?
Мой посыльный - тот маленький ангел - уже не летает.
Ни тебя, ни меня не хранит, как когда-то хранил.
В середине весны, когда снег тяжело оседает,
буду тихо на ветер смотреть, что тебя хоронил...
3
Ты мне был и не друг, и не враг, и не брат.
И остался чужим, непонятным, любимым.
Что ж ты так торопился до божеских врат
долететь в одиночку, никем не хранимый?
Буря крылья сломала твоим парусам,
но корабль и в отчаянье якорь не бросил.
А моя бестолковая жизнь пополам
раскололась на ДО - и на страшное ПОСЛЕ.
ДО - когда протянув к тебе обе руки,
я легко устремлялась под купол небесный.
ПОСЛЕ - я даже с помощью горькой строки
не увижу твоей оболочки телесной.
4
“Кто-то умер! Кто-то умер!
о порог весны споткнувшись!” -
так шептал мне утром ветер. Я не слышала - спала...
А потом, перебирая день обычно промелькнувший,
поняла, что я проснулась ПОСЛЕ страшного числа.
Чёрный ветер с этой вестью на пороге резко замер.
И весна не наступила - стала чёрною зимой.
И портрет возник из бездны в незнакомой чёрной раме -
и безумная старуха из зеркал пошла за мной.
Но зима недолго длилась: зная подлую натуру
человека и природы, вдруг открыла небеса
и на землю солнцем рухнув, как целебную микстуру,
пролила весенний дождик на могилы и леса.
“Кто-то умер? Ну и что же!
Жить - живым! Я твёрдо знаю!” -
так весна провозглашала, не считаясь с вороньём,
что кружились где-то рядом,
сбившись в траурную стаю,
чёрным призраком витая до сих пор в мозгу моём.
5
А я всё так же по утрам пою -
не слышно мне из-под земли сигналов.
Зачем теперь ты ищешь жизнь мою
средь тёмных комнат, сумерек, подвалов?
Зачем ты в них блуждаешь по ночам
и возле окон не проходишь мимо?
И ТАМ я буду о любви молчать,
как ЗДЕСЬ не называла вслух любимым.
Но в час последний из последних сил
я жадной, алчной и корыстной стану:
возьму с собою всё, что ты любил,
и из живых перед тобой восстану.
6
За то, что так скупо любила тебя,
за то, что так жадно себя я любила,
и вечность на мелкие щепки дробя,
не знала, как страшно зияет могила, -
теперь за твоим поминальным столом
мне с самого краю оставлено место:
чтоб гостьей последней я, сидя бочком,
тебе сочинила надгробную песню.
А после в никем непредсказанный миг,
на грани пугающей - тонкой и зыбкой -
возникнет в толпе твой живущий двойник,
меня освещая твоею улыбкой.
Так значит ты жив! Не рассыпался в прах!
И я задохнусь от возможного чуда,
и руки к тебе протяну второпях,
забыв, что никто не приходит ОТТУДА.
Живое лицо, не бесплотный твой лик
я вижу, я чувствую и осязаю!
Но резко отпрянет твой точный двойник:
не зная тебя - он меня не узнает...
______________
Фото: остров Шикотан, Курилы