Задумчиво перешагнул над чьим-то телом
И оглянулся, чтоб понять, что все – не сон…
На рельсах голова, ощерившись, бледнела,
Но почему-то под трамвайным колесом…
Блин! Эта Аннушка – глупейшее созданье!
Кой черт толкнул у турникета масло лить?
На мокрой мостовой осколками мечтаний
Бесславной жизни оборвалась нить…
Вдаль уходили странные размытые фигуры…
Я вспомнил Воланда… а он же мне не врал!
И вот теперь со всею пролетарской дурью,
Я тороплюсь попасть на сатанинский бал…
По длинному тоннелю я бегу в тревоге,
Я спотыкаюсь и спешу на свет во тьме...
Как мотылек, забывший что-то на дороге,
Где тает жизнь на лобовом стекле…
И больше не страшусь того, что ожидает,
Но знаю, нужен, чтоб покой мне обрести
Один лишь день в весеннем месяце нисане
Чтобы с души безбожья мусор отмести…
***
…там Прокуратор Иудеи, грустно хмурит брови.
И поверяя Иешуа свой вчерашний странный сон,
Он царский белый плащ с подбоем цвета крови
Небрежною рукой опустит на балкон…