Собрались музыку творить,
Смычки натерли канифолью,
Сердца наполнили любовью,
Старались меньше говорить.
И каждый тронул инструмент,
И звуков первородный хаос,
Еще небес не прикасаясь.
Звучал всего один момент.
Любой из них суров и строг,
Их, как апостолов – двенадцать.
Из всех возможных номинаций
Здесь каждый был немножко Бог.
И фраки, бабочки и штрипки,
Картины с кровью пополам…
Не доставало первой скрипки,
Убитой кем-то за талант.
Тогда явились из картин:
Маэстро, Виртуоз и Гений,
И молча все прошли по сцене,
Но выбран был всего один.
И зная их наперечет,
И мир, пропащий без гармоний –
Взирали Бах, Шопен… Петроний,
А рядом с ним, конечно, черт.
Когда мы перейдем черту,
Что нам поставят в изголовье?
Звезду и крест! В своем безмолвье
Нам слушать бездны немоту.
Вбежал Маэстро в гулкий зал,
Он потрясен одной приметой –
Все соловьи свистели ЭТО,
Щегол, как мог, так подпевал.
И мир затих, он изнемог,
Когда смычки взлетели в небо,
Затихли нечисть, нежить, небыль,
И улыбнулся сверху Бог.
Да будет музыка звучать!
И только ей наполнен Космос,
Ответы там на все вопросы,
И Вечности лежит печать.
И только здесь живет она,
Пока играют музыканты,
И балерины на пуантах,
И плачет женщина одна.
г. Бостон, 1997 г