Тот, что сединой своей головы,
Срывал овации, пахнул акацией,
Прожигал жизнь в казино,
Пил женские соки как сухое вино,
Знал, что будет наказан.
Но он не обязан носить клеймо
Осторожного, педантичного.
Пусть он не особо приличен,
Зато не скуп и не типичен.
На личном фронте окопы,
В ушах канонада не прекращается.
Таким многое прощается.
Но на всё прощённое,
Существует определённая,
Довольно жёсткая,
Как плеть хлёсткая,
Рыжая или брюнетка,
Госпожа расплата.
Ты не знаешь, придёт она в гости,
Или пришлёт сообщение.
Тебе остаётся лишь ждать,
И тихо шёпотом просить прощения.