– Куда ты лезешь, парень, из окопа,
Жить надоело, что ли, чудаку?
Тебя же продырявят, остолопа! –
Солдат в траншее крикнул земляку.
Тот опустился вниз, и ошалело
Взглянул на подошедшего бойца.
Боец ему:
– Да что с тобой? В чем дело?
Гляди-ка, на тебе ведь нет лица!
– Да это… Нет, не может быть такого!–
Промолвил ошарашенный солдат,
И к брустверу метнулся тут же снова,
Не вскинув, как обычно, автомат.
Там женщина в закатном свете алом,
Во всей своей божественной красе
В тунике под широким покрывалом
Ходила по ничейной полосе.
Она склонялась низко над телами,
Рыдала по убитым, словно мать.
Седой туман пушистыми крылами
Хотел, казалось, каждого обнять.
Затихло все – ни выстрела, ни звука,
И только плач в глубокой тишине…
Была в нем боль, страдание и мука
За всех людей, погибших на войне.
– Да это же видение… О, Боже!
Хоть в чудеса не верил я всерьез,
На Богоматерь женщина похожа! –
Тихонько кто-то рядом произнес.
– Как будто бы сошла с иконы храма!
С нее писали, видно, образа…
Но тут по-детски кто-то крикнул: «Мама!»,
И слезы навернулись на глаза.
А Божья Матерь вдруг остановилась,
И, обратив к солдатам нашим лик,
Она им низко в пояс поклонилась
И словно растворилась в тот же миг…
– Она же нас на бой благословила! –
По всей цепи послышалось как вздох, –
Нас никогда не сломит вражья сила –
Мы победим, и нам поможет Бог.
Спаси и сохрани нас, Пресвятая!
Опасен враг, но справимся мы с ним.
С лица земли захватчиков сметая,
Мы Родину спасем и сохраним!
.