Посмотрю напоследок. Ни словом не трону.
Подниму воротник и пойду на закат.
Не метнёшься вослед мне, роняя корону,
Только бросишь презрительно: “Сам виноват!”
Обернёшься - ни свиты с тобой, ни кареты.
Лишь туман и копыт отдаляемый стук...
Постоишь и пойдёшь, вспоминая приметы,
Проклиная меня и предательство слуг.
И до ночи глубокой оттуда, где были
Твой раскидистый сад, твой дворец золотой,
Будешь молча брести по просёлочной пыли,
Возмущая проезжих своей красотой.
...Муж и дура-свекровь будет вся тебе свита.
Не укажешь на дверь, закапризничав: “Вон!”
А в дому у тебя всё тазы да корыта,
Да мужицких носков пролетарская вонь.