Вечность смущенно поправит передник,рассматривая груду покареженных наших тел,
Жить растяжками от утра до вечера,
когда рвотным позывом застрявают слова,
Надежды,я знаю, и ты чувствовал-где-то под горлом.
Сказки были прочитаны в 6,
после всех герое мы можем видеть в вечернем сит-коме,
скоро станет слишком холодно,мир впал в кому,
когда мы запрятались в комнаты и облачились в принципиальность,-всё больше вороннюю.
дождь станет подобен кирпичам на плечи,
уже не скрыться под зонтом и ни любовь,ни барыги не лечат.
Я снова спрячусь во сне от собственной мебельности,
где все дымно и пыльно,чтобы когда-то мечтать об икейности,
но так и сдохнуть никем,но в борьбе за идею.
Кто-то снова доедает чужое мясо,
мир так грязен,что неудивительно если Ангел не будет веганом,
а я пью,пренебрегая праздниками и кичась собственной скверностью,
и тело мне тесно,душу внутрь вложили-сравниваю сосиска в тесте.
Ждать выходных и праздников,а у меня бездарность на текстах.
Тут все честные,правдой подавлены,засыпают плохо,в кресла автобусов вклеены.
Ослеплены одеждами,на ужин едим надеждами,
когда отчаянье рвет стаем верующими и в церковь идем по праздникам.
Снова падаю,и отражаюсь в небе,и облака безобразие и грязью стала капель.
Мечтатели кальки,а я с работы спешу в каличную,чтобы унять лихорадку,
и вроде бы я не с жабрами,но воздухом-не по мне.
А я боюсь на исповедь,дня не хватит все грехи перечислить,стоять и трясти грошами давно убитой души.
А если Богам больно,если они устали?
Они плакать не могут,на небе нет рок-н-ролла.
некому молиться Богам.
Мы словно из ножен вынуты и в душу сурикенами слово,
вспоминай каждое утро,где ты начинал жизнь по-новой.
Снова менять страны,снова становиться странным,
пьяным гробу трамвая,сперто людьми дышать.
когда мечты под колбой,слезятся зрачки хрустальные-
я бы просто хотел чтобы амнезией закончилась лихорадка.