Этот лес стороною нужно пройти быстрей,
Не задев, не дотронувшись, не потревожив,
Не искушая золотокрылых дорожных фей,
Не озираясь, обжегшись о взгляд на коже…
Глупый мальчишка, ты слушаешь? Дай ладонь.
Шалостей час прошел, выйти б до тьмы кромешной!
Лунных серебряных лилий не смей, не тронь,
Это следы умерших.
Время! Время! Нам нужно скорее из этих мест
Убраться. Как будто бы нас здесь не было – так же быстро.
Попомни, однажды погубит кого-то лес
В твоем безумолчном любопытстве.
Слышишь? За нами уже идут бесшелестно и легко,
Босыми ногами ступая, и чутко внемлют…
Тропа внезапно растаяла, как лунное молоко,
Впитавшись в сырую землю.
Дубы зашептались, а вязы в кольцо сошлись,
Дорогу полночных фей нам звезды нарисовали.
Ты тянешь за руку, что ж, пошли,
Теперь без надежд и правил…
Мы вышли к провалу омута, звезды всеялись в гладь
Туманом одет камыш под бархатным небосводом.
Постой, не смей, пожалуйста, глупый брат,
Не суйся в шальную воду!
Послушай, здесь нет тритонов, оставь, отставь,
Лишь алчущие деревья тянутся к водопою.
Наяды давным-давно покинули эти места,
Теперь тут живет… другое.
Не знал? Так слушай, на дне, еще до войны…
Не смей, не смотри, здесь нет водяных и русалок!
Человек-рыба, прервал меня, выпучив из глубины
Холодные с пустотой зерцала.
Человек-рыба, человек-рыба! Внутри холодеет все
А лед из его зрачков мокрит и по коже лижет,
Куда-то под ребра, до легких, склизко средь вен ползет
Мерзкий сырой озноб, только бы утро ближе…
Только бы утро ближе, только б не видеть этих пустотных глаз,
Влажная склизкость кожи, жабры и перепонки
Душат дыхание, только бы кто-то спас,
Только б не началась эта кошмарная гонка…
Только б меня до краев не наполнило стынущей пустотой,
Влажность и липкость чешуй пальцы мои покрывает,
Где же мой глупый брат? Вон он. Вот там и стой!
А я попытаюсь поверить, что этого не бывает…
* * *
Он так и не вспомнил позже чудища из глубин,
И как добрались домой, и матерены слова.
Только порой ему кажется, когда он с сестрой один,
Что у сестры над плечами рыбная голова.
И каждое лето прислушавшись, он слышит язык лесов,
Когда восходит луна, вздыхает земля после зноя.
Вот в эти-то ночи во влажный и липкий сон
Вкрадывается то холодное и пустое…
11.05.12