1
Зачем твердишь: Железный век.
Такие ж правила.
Не ты ль, поэт, - не человек -
Всегда над нами?
Ты предан прежней высоте
Низ отвергая.
Ведь как художник здесь, ты слеп
Свечою тая.
Не мне судить, Земля, Земля...
Здесь обитаю!..
Давай, спустись, тебе не враг,
Вопросы давят!
Вот от чего, коль взять в веках
Поэзьи нашей
Поэтов больше на устах
Ну всех, по всякому?
И это слово - графоман -
Пришло к нам весело,
Что не понять уж, - балаган... -
Такое мессиво.
Но даже, если и отбросить,
Убрать всё лишнее,
То всё равно кто по'ит осень
Сегодня слишком.
И в век железный, - повторюсь,
Здесь повторюсь я, -
Поэтов больше чем во всю
Исторью русскую.
Но это ладно. Мир менять...
Так стоит ль думать
Об этом? Нервы захламлять
Глаголом пудовым.
Уж о поэтах и стихах,
И графоманах
Поговорим, отринув страх,
А то ведь, мало ли.
2
Есть те, кто пишут нам стихи,
Чураясь славы -
Поэты! - Божии стрелки.
Не графоманы.
Но как обидно видно знать,
Что не летаешь
И он, бедняк, с крюком на знать -
Не испугаешь.
Ведь как легко поэта взять
Когда озлится!
Словами то, не передать,
Лишь баснописцам.
3
Ну вот ответь поэт мне так:
Читал ль Крылова?
Где про слона, толпу зевак,
Да Моську звонкую?
Так кто ж ты, слон здесь, или нет,
Давай, скажи мне?!
Какой герой порой в твоей
Небесной лире?
Желая выразить на ней,
Себя тобою
Да так, что меркнет прошлый свет
Царя изгоя!
В речах давно не слишком ль зла,
Площадной чести,
Что не понять, где графоман,
А где, кудесник?
4
Иль так молчишь, как видно слон,
Не достучаться.
Иль в милость, будто, - мысль-вагон.
Нет, не о грацци.
Ну, чтобы, всем понять, как ты,
Всего добился.
Не раз и тыщу раз как бит
Ты был, но бился!
5
Но, в тех ли схватках меж своих
Поэтов братьях,
Ты столько ж раз и находил
Стук графоманья?
И, там ль, не раз, поэт и сто
Ты сам и был им?
Ох, не напрасно в песнях волк
У многих избран.
6
И пусть клыки уже не те,
Но уважение
Ты заслужил. Всем твой успех,
Как наваждение.
И потерять его, как смерть!
Живым в забвение.
Но не дождётся круговерть
Хрип вдохновения!
- Эй, что случилось? - тайный знак?
Приказ? - Что вздыбился?!
Конь сотворённый, твой Пегас
Готов уж кинуться!
- А я?! Неужто враг? Кто я?!
Он чувствен к мании?!
(Тореадоры - смерть быкам...)
Коня не спрятал б ты?
- И сам поэт, не кипятись,
Прошу. Спрошу же!
Умерь свой пыл, перекрестись,
А там... Как лучше...
7
Вот, если Слово - это Бог,
То значит к Богу
В пути, плутая ты потёк
В бесчётных вздохах?
Иначе как, скажи, твой гнев
Понять? Метания?
Во славе Слова разве нет
Всего и мания
Вдруг захлестнула, сжала дар,
Да так, что прежняя
Толпа, кричащая ура
Лапшу лишь вешает?
Внутри, шевелится ль кто, брат?
Там, шепчет вежливо:
Огня уж нет... И ты - сатрап.
Нерон божественный.
8
- Что нет? Ты знаешь всё? Вокруг
Вериги мании?!
- Глупцы вокруг, кругом недуг!
Не это ль мания?
Вот, над тобою власть толпы,
Её стал узник.
Постой! Не злись! Угомонись!
Тебе, союзник!
Держи Пегаса! (Ох, же конь...-
Собака преданный...).
Рассказ последний мой, - постой! -
Тебе поведаю.
9
Вот Микеланджело когда
Седвласым старцем
Был уж у смертного одра
Кому признался?
- Что ж, много про'жил, но, лишь я
Нашёл крупицы.
Всю жизнь в трудах их собирал,
А всё ж, крупицы.
Ах, графоманом ли не быть,
Чем с чувством здравым
Теперь о знании твердить,
Здесь, в мире правил?
И, коли Бог авторитет
Кому и ангелы
Довольно спорный, спору нет,
А Микеланджело?
- Поэт! Теперь я и софист?
Скор в обзываньи ты.
Поэт, прошу, не матерись.
Уж всё. В прощании:
Лети поэт, вещай свой свет
Земле, без мании.
- Пегас, неси его, неси!
Со.. Летай меж нами.