«И это все?», – в шестнадцать лет спросила
Привычная в готовом виде брать
И девичьей слезинкой оросила
Что было там, рукав или кровать.
Мечталось ей, что в чувстве будет сила,
Хотелось гром разящий испытать,
И молния чтоб до крестца пронзила,
Небесную даруя благодать.
Но поцелуй, украденный на пробу,
Невкусен был, как талый холодец.
Уберегла от покушений сдобу,
Ни с чем тогда остался молодец.
Ну, а потом? Как заводскую робу,
Примерила безрадостный венец.