Заклинательница змей

 
   (по картине А. Руссо)
   
   Как боги созидали мир, как люди созидали свой,
    так заклинательница змей
   Вдруг создаёт свирелью, лунным глазом, змеиный круг.
   А свист её свирели
   И зелень снова сотворит, и воду...
   
   Свистит свирель и воду зеленит,
   И вот свистя, зелёное качанье
   Скользит по длинным шеям камышей,
   
   И зеленью река уже звенит,
   Все образы становятся ясней,
   Свист создаёт зелёный островок,
   
   Где музыка... нет, не среди камней,
   На волнах извивающихся трав
   Стоит она, являя сонмы змей
   
   Из змейной глубины души своей!
   И ничего не видно, кроме змей,
   И чешуёй становится листва...
   
   В зеленоватости змеиных тел
   Людские души, кроны тонких ив,
   И всё кругом в змеиность обратив,
   
    Она так управляет извиванием,
    И власть её свирели велика,
    Когда зелёного гнезда качаньем
   
   Командует бескостная рука,
   Из средоточия земного рая
   Змеятся поколенья, обвивая
   
   Всё видимое... Да возникнут змеи!
   И возникают змеи. Змеи есть.
   И будут змеи здесь, пока усталость
   
   Её свирели свист не успокоит,
   И не устанет музыка сама,
   И вновь не высвистит тот прежний мир,
   
   Змеиной тканью ставший над водою,
   Змеиной кожей...Водяная тьма
   Сглотнёт его, и воды растекутся...
   
   И ни одной змеиной головою
   Не будет гладь нарушена. Тогда -
   Нахлынет вновь зелёная вода
   
   И обернётся вновь листва листвою.
   И ничего похожего на змей
    Нет... И она свирель засунет в сумку
   
   И закроет лунатические глаза.

Перевод В.Бетаки


Заклинатель змей

 Как боги положили начало одному миру, а человек – другому,
 Так и заклинатель змей порождает змеиную стихию
 Лунным глазом, свирелью рта, он призывает. Зовет зелень. Зовет воду.

 Призывает речную зелень, и вот зеленые реки дрожат
 Пространствами камышей, проливами и волнистостями.
 И, пока его ноты вьют зелень, зеленая река

 Воплощает свои образы вокруг его сыновей.
 Он призывает место для себя, но там нет камней,
 Нет земли: волна колышущихся язычков травы

 Поддерживает его стопы. Он призывает мир змей,
 Взмахов и спиралей, из глубокого змеиного дна
 Своего разума. И теперь не видно ничего,
 Кроме змей. Чешуйки стали
 Листом, стали веком; тела – веткой, душой
 Дерева и человека. И он в своем змеином царстве

 Правит извивающимися движениями
 Своего змеиного братства, и сила его – в затейливых мелодиях
 Тонкой свирели. Из этого зеленого гнезда,

 Как из сердца Эдема, вьются линии
 Змеиных поколений: да будут змеи!
 И змеи были, есть, и будут – пока в зевках

 Не смолкает песня свирели; и он пресыщается музыкой
 И призывает мир обратно к простой ткани
 Змеиной основы, змеиного переплетенья. Призывает полотно змей

 К уходящим зеленым водам, пока все змеи
 Не скроются, и эти зеленые реки – обратно
 К воде, к зелени, к одной лишь змее.
 Обрывает песню свирели, и закрывает свой лунный глаз.


Перевёл Дэмиэн Винсачи


 Sylvia Plath – Snakecharmer
   
 As the gods began one world, and man another,
 So the snakecharmer begins a snaky sphere
 With moon-eye, mouth-pipe, He pipes. Pipes green. Pipes water.

 Pipes water green until green waters waver
 With reedy lengths and necks and undulatings.
 And as his notes twine green, the green river

 Shapes its images around his sons.
 He pipes a place to stand on, but no rocks,
 No floor: a wave of flickering grass tongues

 Supports his foot. He pipes a world of snakes,
 Of sways and coilings, from the snake-rooted bottom
 Of his mind. And now nothing but snakes
 Is visible. The snake-scales have become
 Leaf, become eyelid; snake-bodies, bough, breast
 Of tree and human. And he within this snakedom

 Rules the writhings which make manifest
 His snakehood and his might with pliant tunes
 From his thin pipe. Out of this green nest

 As out of Eden's navel twist the lines
 Of snaky generations: let there be snakes!
 And snakes there were, are, will be--till yawns

 Consume this pipe and he tires of music
 And pipes the world back to the simple fabric
 Of snake-warp, snake-weft. Pipes the cloth of snakes

 To a melting of green waters, till no snake
 Shows its head, and those green waters back to
 Water, to green, to nothing like a snake.
 Puts up his pipe, and lids his moony eye.