Среди пшеницы белой, низкорослой
Повсюду глазки васильков снуют –
То тут, то там, как быстрые подростки
Нежданные, красивые встают.
Цвет васильков – цвет радости нарядной.
Не скажешь, синий или голубой.
Неповторимые! их встретив взглядом
Замрешь, подумав – вот, желанный мой!
Ребенок плакал, горько утирал
Он слезы кулачком, и снова криком
Отчаянье будил и вспоминал, –
И слез поток усиливался мигом.
Потом уснул, ручонкой подперев
Промокшую щеку, и вставши утром,
Он крикнул, мама! видел я во сне –
Цыпленок желтый, клюнул мою руку.
Пред розой блекнут для меня цветы
Другие все. О, нежность аромата
Как тайна льется, только я и ты
Храним и знаем эту тайну свято.
Да, да прекрасны маки и ромашки,
Весь день пред ними их благодарю
За красоту, и забываю даже,
Что только розы истинно люблю.
Над нами капли чистые смеются,
И я в улыбке радостно тону,
В глазах твоих. Дождинки счастья льются
На волосы и ласковость твою.
Прозрачный голосок ручья нам вторит,
Перебивая наши голоса,
Смолкающие чувства полнотою.
Родник поет и говорят глаза.
Сентябрь в красных листьях предо мною,
Их целые сугробы, по колено.
Я в сапогах резиновых домой
Иду вдоль речки, как по гребню пены.
Я оглушен пронзительным шуршаньем
И тишиной, и неба чистотой,
Согретый холодеющим лобзаньем
Лучей, бегущих ласково за мной.