В опереточном зале аэропорта
я запомнил твой профиль
изящный
измученный
пассажиры второго
бедняцкого сорта
в путь-дорогу
утёрлись
от сопель заученных
тонкой кистью руки
ты откинула волосы
разошлись как круги
по воде наши полосы
ты не выйдешь ко мне на вокзале
ребята с Терскола
не устроят нам встречу, базара
концерта, прикола
это было давно
всё в тумане как студень
я продал свои горные лыжи «Атомик»
и никто нас не вправе судить
нет ещё таких судей
лишь Алайский хребет
и нетопленный домик
я всегда уезжал,
улетал,
растворялся в пространстве
я устраивал в доме бардак
ночью пел под гитару
рисовал и писал – это видимо непостоянство
этот вечный чердак
назывался искусством и пьянством
и друзья ночевали в квартире
извечной отарой
где дуэль словно стансы
словесной отравы
и нет места терпенью
нет звука.
Танцующий хариус
мне смеётся в лицо
как завистливый
злой
архивариус…