На зеленой ветке…
Старая, зеленая гусеница
пузом кверху, лапками вразнобой.
Что-то небо хмурится,
мне пора окукливаться.
Как же я буду. Ой!
А рядом…
Зеленые казюки
прыгают, слонят – подлые.
Будто не знают,
зачем их земля выродила –
зеленых.
В пруду…
Зеленый лягух
поет
песню весеннюю, ночную.
Опух от напряжения
скользя
по зеленой глади пруда.
Суета -
перед зелеными красавицами выступать.
Что толку?
Ну и сиди втихомолку,
не высовывайся зря.
В зарослях…
Где не видно в темноте зелени
заливается весенними трелями.
Видели бы вы эту птицу…
Но поет же, сволочь, нет словей,
наш, не чей-нибудь, соловей.
Вместе с ними я…
В тоске зеленой,
мордой в вату глухоты вселенской.
Мне мерзко,
но с ним легче,
с зеленым миром,
своим и ласковым.
Мир – моя сказка,
волшебная и настоящая.
В ней здесь и сейчас,
и к черту тоску зеленую.
Лучше останусь в мире
благоприобретённом,
и в мире с собой.
Словно
я старая гусеница,
я зеленая казюка
я зеленый лягух, оглохший от своих песен,
я соловей весенний.
Я одно из двух,
из трех, и все вместе.
Я зеленый мир,
в каком-то смысле.
О нем зеленом
мои песни.