Когда время смотает в клубок свою нить
И не станет ни эллина, ни иудея,
Где же горлице нашей гнездо себе вить?
Где птенцов она будет кохать и лелеять?
И когда свежий ветер из сада пахнёт,
Принеся запах мёда, цветов и елея,
Чьё же белое платье в беседке мелькнет,
А потом прошуршит по тенистой аллее?
И за нею рванется души моей плоть.
И я кинусь за ней, закричу что есть силы…
Там, в саду Гефсиманском закончилась ночь,
Ну, а утро пока ещё не наступило.
И не знает никто, когда будет рассвет.
Так привыкли глаза к очертаниям ночи.
Ангел сердца диктует на крови завет,
Только ангел души подчиняться нехочет.
И не знает никто путь змеи на скале,
И путь паруса в море известен лишь ветру,
И путь к сердцу от сердца известен золе
От сгоревшего в полночь ливанского кедра.
И никто не зажжет чуть поярче свечу.
В ожидании чуда сердца онемели.
И шепнет мотылек мотылихе «Лечу»
Под волшебные звуки полночной свирели.
И пусть длится и длится безумный полёт
Мотылька у свечи, в самом крае от бездны.
А наивное сердце надеждой живет,
Что, наверное, жизнь не всегда бесполезна.