Приходит лето с той ленцой палящей,
с раздольем, что эфира беспринципней,
с той суетой, сыгравшей к полдню в ящик.
И вот уже хрустит укропный хрящик...
Мир завоёван хлорофиллом-принцем.
Приходит лето. Рифмы, как букашки,
на солнце замирают. Нет движенья.
И тротуаров подкаблучный кашель
стал суховат. И каждый звук раскрашен
и срезан на букет без сожаленья.
Приходит лето. Флора торжествует,
плетёт венки цветочных сновидений.
И, божье имя повторяя всуе,
пред совестью душа не комплексует,
накапливая соки, как растенье.
Жара меня выводит за пределы
логической увязки пёстрых фактов.
И, день не отличая от недели,
я чувствую как мысли надоели,
им не хватает творческого такта.
Бессмыслица библейскою ослицей
дар речи обретает здесь нежданно.
Прислушиваюсь к ней, когда не спится,
бессмертье собираю по крупицам,
но неизбежность слишком кровожадна.
Приходит лето - насекомых слава,
жужжащих тварей радостное время!
Лишь крылья из невидимого сплава,
что в утешенье муза мне прислала,
существованья облегчают бремя.
Приходит лето - сладкое забвенье,
людей с богами в полдень перемирье.
Над горизонтом облачные звенья...
Какое им придумать объясненье?
И как живётся в их небесном Риме?
2004