- "С годами все толстеют и немного глупеют. Даже женщины. Впрочем, бывают
исключения. Майя Плисецкая. Или Федосеева-Шукшина. Обе красавицы. И вторая
избежала по второму пункту. И хоть она бесспорная, каноническая русская
Венера, ее охотно полюбит только половина мужчин. Та половина, которая
проблемная. Типа Шукшина. Или Академика. Или Семеныча," - думал Михалыч.
Он смотрел на перрон из окна купе в Харькове на долгой стоянке. Таможня.
И развивал мысль:
- "А Майю Плисецкую способны полюбить все 100%.
Половина - это 50%. 100%:50%=2. И проблем - две. Вес и сообразительность.
Просматривается закономерность!"
Затем он сделал в своих выкладках дискретное преобразование пола. Никаких
закономерностей не нашел. Немного запутался, и принялся сосчитывать число
толстеньких и худеньких среди женщин в поле зрения на перроне. Чтобы проверить
какую-то смутную гипотезу. В надежде сформулировать саму гипотезу потом:
- "1:1. 2:3. 3:4. Пропускаем. 4:5. Пропускаем..."
Пропускал он неочевидные случаи.
- "А ведь я - не идельный прибор. Допустим эта толстенькая считает себя худенькой.
А та худенькая - наоборот."
Откинулся к спинке, закрыл глаза и придумал эксперимент:
- "Нужно сделать светофор. Не 3, а 4 лампочки. На зеленую идут худенькие, а на
синюю толстенькие. Новое правило ПДД и штраф. И сосчитать. А пока можно так.
Какой там был счет? 4:5...", - и выглянул в окно.
Там пришла и села большая бригада больших женщин в оранжевых жилетах.
"Надо же...",- расстроился Михалыч. И потерял мысль.
Вагон качнулся и поехал. Соседка напротив все еще грызла заусенец на мизинце.
- "Когда сгрызет - выплюнет, или нет?",- поставил новую проблему Михалыч.
Самому ему за отпуск ни похудеть, ни поумнеть не удалось.
Только загорел.