Как эхо далёкого грома в судьбе
во мне откликается радость!
Один я шагаю в лесу по тропе,
на высохший сук опираясь.
Клубятся туманы черёмух в цвету
в окрестности... мне ль не знакомо
движение сбить стрекозу на лету,
тропой возвращаясь до дома!
Люблю я всем сердцем задумчивый лес,
долины и горные кручи...
Я помню: тянулись от края небес
на солнце свинцовые тучи,
и гром раскатился!
Еще синевы
хватало июльскому полдню;
шёл мрак по земле, и сиянье травы
в золу обращалось.
Я помню:
звенели кузнечики и мошкара,
в ромашковой пене танцуя.
Нас юных любви уносила пора
медовой рекой поцелуя...
Теперь, сколь в лесу не кружи, не вернуть
дрожащего голоса милой.
Два розовых яблока - девичью грудь -
я прятал в ладонях от мира,
в тревоге смолкавшего… я, как Адам,
был волен и прав пред судьбою,
родное лаская, склоняя к цветам,
укрыть существо под собою
от грозного неба...
Закрою глаза:
под ливнем бежим до посёлка
мы, юные, бьётся в руке стрекоза
стекляшками крылышек колко!