С той поры, как в отборном воинстве
Был назначен Илья за старшего,
Возросло у Руси достоинство,
Отступили прочь беды страшные
От злосчастных набегов вражеских,-
Кто дерзал, те были побитыми,
Ликованье в хоромах княжеских…
А особенно знаменитою,
Как в оправе златой жемчужина,
Боевая защита главная,
Добрых молодцев была дюжина,
Богатырскою силой славная.
Алексей средь них – сын священника,
И Никиты сын, свет Добрынюшка, -
Люди русские, чести пленники.
Знали то и князь, и княгинюшка,
Как и прочие очень многие
Люди знатные и торговые,
Трудовой народ и убогие,-
Им слагала Русь песни новые
В каждом городе, поселении.
Были все Илюшей довольные,-
Умножалось ведь население.
Пролетели три года вольные.
Вдруг Владимир князь красно солнышко
Для людей увеличил подати,
Отбирал порой всё до зёрнышка,
Не знавали такого сроду те.
Проявились черты в нём жадины,-
Мог иных довести до голода.
Наполнялись как виноградины
В княжьих кладах запасы золота.
Пировал всё с гостями знатными,
Запустил страны процветание,
Возмутились тем люди ратные,
Среди них началось роптание, -
Обвиняли бояр в стяжательстве,
В умноженье недоли – горести.
Кое-кто пошёл на предательство,
Из-за зависти или корысти.
Возвели поклёп на Илюшеньку,-
Клеветали, что де бахвалится
Богатырь вынуть князя душеньку
И с боярами всеми справиться.
Хочет княжить своей особою,
Русью аж до города Китежа.
Князь наполнился лютой злобою,
Он послал Добрыню Никитыча
За Ильёй. Тот пришёл по вызову,
Как велели долг, обязательство.
Лють у князя взыграла сызнова,
Не сдержал он хулу, ругательство:
- Хочешь род мой великий княжеский
Привести, Илья, к погублению!
Уж не ты ли лазутчик вражеский?!
Не стерпел Илья оскорбления,
Да сказал ему слово дерзкое,
Слово дерзкое, слово бранное.
И случилась тут ссора мерзкая,
Нехорошая, окаянная,
Разрасталась с каждой минутою.
Принял князь решенье жестокое,-
Повязали Илюшу путами
И свели в погреба глубокие.
Если б рать была басурманскою
То побил, так свои же – русские.
Выбрал кротость он христианскую,
Крест тяжёлый, ворота узкие.
Не прислушался князь к советникам,
К прекословью жены - княгинюшки,-
Верил он клевете наветчиков,
А Алёшенька и Добрынюшка
С десятью ещё побратимами
Клевету на Илью отринули,
Повернулись к Киеву спинами
И Владимира князя кинули.
Мог Илья пострадать от голода,
Мог томиться великой жаждою,
Умереть без тепла от холода,
Но княгиня неделю каждую
Доброте и уму не чуждая,
Поступая по долгу, совести,
Приносила Илье всё нужное,
Не терпел он нужду и горести.
А на Русь идёт с чёрной мордою
Горе горькое да великое,-
Калин-царь явился вдруг с ордами,
Захватил он всё поле дикое.
Взял под власть и малые княжества,
Те, что с Киевом сопредельные
И над Русью теперь куражится,-
Сжечь грозит угодья земельные.
Где именья палил, где пажити
Портил, людям чиня лишь хлопоты,
Обещал в Киев – граде княжити,
Если князь не уплатит откупа.
Те ордынцы хуже репейника,
Очень злы они и воинственны,
Муравьёв числом в муравейниках,
Непонятный народ, таинственный.
Устрашались царём лишь Калином,
С остальными жестоко дерзкие.
Звался царь на Руси Поганиным
За дела свои зело мерзкие.
Откупался князь красно солнышко,
Дань выплачивая великую.
Опустела казна до донышка
Что ещё везти в поле дикое?
Царь потребовал вместо золота
Не коров, не коней, не хлебушек,
С малолетства красивых, смолоду
В услужение русских девушек.
Чтоб управиться с силой вражеской,
Князь призвал на совет соратников,
Из бояр и дружины княжеской,-
Воевод и великих ратников.
За печальными разговорами
Под хмельное вино с закускою
Донимали князя укорами,
Что извёл он защиту русскую,
Погубивши Илью из Мурома,
А его побратимов дюжина
Ускакали подальше Турова,
И без них на врага не дюжи мы.
Тут княгинюшка слово мудрое
Молвит: - Что зазря рвёте душеньку?
Победить царя – дело трудное,
Только жив в погребах Илюшенька.
Знала я, заточенье пагубно
И решила поспорить с долею,
Приносила ему, что надобно
Я своею, не князя волею.
И хоть были те речи встряскою,
Как на власть его посягательство,
Князь Владимир их встретил ласково.
Он давно разгадал предательство,
Лютой смерти предал наветчиков,
Сожалел о его покинувших,
За деяния был ответчиком,
Но не знал, что Илья не сгинувший.
Жив, здоров он и с силой прежнею,
И с такою ж отвагой львиною.
Приготовился к неизбежному
И спустился к Илье с повинною.
Видит прежнего да могучего,
А за зло перед ним так совестно.
Богатырь сидит туча тучею
И молчит отчуждённо, горестно.
Князь Владимир набрался смелости,
Держит тихую речь понятную:
Рад, Илья, тебя видеть в целости!
Сослужи-ка ты службу ратную!
Калин царь собрал своё воинство,
Велико и числом и силою,
Унижает моё достоинство
И глубокой грозит могилою.
Будет сеча у нас жестокая,
Очень тяжкие обстоятельства.
От Ильи тишина глубокая,-
Не желает брать обязательство.
Подступила к Илье княгинюшка:
- Без тебя, Илья, будем битые.
Ни Алёшенька, ни Добрынюшка
Встать не могут Руси защитою,
Далеко от нас сизы соколы,
Не дойдёт до них весть призывная,
А Поганин царь рядом, около.
Слышишь, песнь поёт заунывную
Твой родной народ? Орды тучею
Принесут не дождь, - беды новые.
Изольют все слёзы горючие
Детки сирые, бабы вдовые.
Сложат головы здесь ребятушки,
И пойдут в полон девы красные,
И сойдёт печаль на Русь – Матушку,
Ожидают всех дни несчастные.
Не стерпел Илья, он движением
Плеч порвал оковы тяжёлые.
- Стану я Руси вспоможением!
Моего коня! Сбрую новую!
Булаву мою, меч отточенный
Да тяжёлый щит – мне защитою,
Лук большой тугой, позолоченный!
Будет вражья рать мною битая.
Вышел с погреба он на солнышко,
Выпил рог вина монастырского,
Осушил его весь до донышка,
Оседлал коня богатырского.
Конь летит стрелой, рад он волюшке,
На себе несёт мужа смелого.
Увидал Илья в чистом полюшке
Вдалеке шатёр цвета белого.
А в шатре друзья, все живёхоньки
Ан и выглядят исполинами,
И они ему так радёхоньки.
Говорил Илья с побратимами
Призывал всех их в поле дикое,
Дескать, князь отдал повеление.
Там на Русь идёт рать великая,
Хочет Киеву разорения.
Отказали Илье соратники,
Хоть и были все побратимами:
- Мы за Киев уже не ратники,
Мы повёрнуты к князю спинами.
Над тобою зло не забудется,
И по злу тому лицемерие.
Что положено, то и сбудется,
Не питаем к князю доверия.
Отвечал Илья: - Может, выстою,
Сила есть во мне не убогая.
Ну, а нет, в шатёр белый выстрелю,
Чтоб спешили ко мне с подмогою.
Поскакал Илья к делу ратному,
Видит, враг идёт, орды движутся,
А числом они неохватные,-
Поле дикое всё колышется.
Посмотрел Илья на три стороны,
Мыслит: - Битва будет упорная,
Ведь кругом враги, точно вороны,
И от тех врагов поле чёрное.
Налетел на них как метелица,
Булавой их бьёт, конь – копытами,
Где взмахнёт рукой, кучи стелются
И увечными, и убитыми.
Бился так три дня и три ноченьки,
Только путь судьбе не указанный,
Не хватило, знать, силы-моченьки,
На четвёртый день был повязанный.
Да к сырой земле припечатанный
Против воли, против желания,
Как жених, насильно просватанный,
И как агнец, что на заклание
Калин царь к нему с предложением:
- «Хочешь быть овеянным славою,
Так иди ко мне в услужение,
Не вступайся за дело правое!
Быть тебе бичом, грозным вестником,
Всех вечерних стран покорителем.
На Руси ты станешь наместником,
Управителем да смотрителем.
Будет всё тебе, что желается,
Злато-серебро, только выпроси".
А Илья в ответ насмехается:
- Мне служить тебе? Накось, выкуси!
Где тебе понять, басурманину,-
Не тягаться с орлами ворону.
Русь сильна и побьёт Поганина
Да развеет в четыре стороны.
Мать-Земля наполняет силами
И готовит к делу отважному,
Растекается сила жилами
К каждой связке, к мускулу каждому
Путы рвёт на себе Илюшенька,
Ухватил поганца за бёдрышко
И пошёл махать, тешить душеньку –
Сокрушать татям шеи, рёбрышки.
Бьёт им каждого, кто посунется
Да не как сизый сокол уточек –
Где взмахнёт рукой, там и улица,
Отмахнётся, там переулочек
Калин царь был весу не малого,
Хлещет им Илья в разны стороны,
Не стерпели напора шалого
Разлетелись прочь, словно вороны.
Тут и конь объявился около,
Вспрыгнул ратник на друга верного,
Над землёй взлетел серым соколом
И ушёл от полона скверного.
Натянул лук тугой для выстрела.
К побратимам, что силой зелые,
Далеко полетела ввысь стрела
И обрушила стены белые.
Повернул на сечу кровавую,
Бьёт мечом, кажет силу львиную.
Подоспел на бой с фланга правого
Князь Владимир со всей дружиною.
А за ним пришло ополчение,
Бьёт врага, себя не жалеючи,
Бьёт по долгу, не по влечению,
О Руси родимой радеючи.
Тут ударили с фланга левого,
Богатырскою силой дюжие,
Закалённые в битвах, смелые,
Побратимы Ильи – вся дюжина.
Были столь удары жестокие,
Что ордынцы царя покинули,
Утекли за горы далёкие,
В неизвестности где-то сгинули.
А Поганина в поле дикое
Гнали, тем воздав по достоинству.
Слава! Слава Руси великая!
Слава витязям русским, воинству!