Мой бунт окончен. Да и стоил ли
он этой драмы с фарсом в сердцевине?
Прогнали мать. И краску принесли.
И режут свой пирог посередине.
Да будет впрок им лакомый кусок.
Осталось только б небо не в обиде!
Сосчитан свыше каждый волосок.
Одни слепцы того - увы! - не видят.
Тома не книг - прошений, жалоб, просьб -
детей не бросьте в страшной круговерти!..
А дети били резко и внахлест,
смеясь в лицо и матери, и смерти.
Почти Шекспир! Когда бы не кусок
клеенки, злобно кинутой на свалку,
и визг дочурки или - голосок,
зовущий поглазеть на перепалку.
Весь мир - театр. Это верно, но
играли б хоть ролям своим согласно...
Не сможет воду превратить в вино,
кто не познал креста или огласки.
Не бьют лежачих. И не ищут брод,
пока река еще полна слезами...
И знает это только черный кот,
мой черный кот с янтарными глазами.