Привкус боли солёной и алой
тает пеною фраз на губах.
Тают эхом раскаты скандала,
словно крик воронья на столбах.
Снова ночь, снова день, снова полдень,
снова смех и любовь, и мечты.
Лики Зверя и облик Господень
уж давно не разводят мосты.
Уж давно высыхает всё пеной
и шлифуется вечным станком,
поглощаясь бессмертной Вселенной
уплотняется в горле комком.
Безразмерная пасть переварит
Все отходы мирского житья
из сочувствия к божеской твари
или просто из-за забытья.