Вон на кресте того холма
распята улица,
блудница,
мазков небрежных хохлома
зовет
соблазна причаститься.
День
в маскарадно пошлый крен
сползёт, как грим,
со щек зеленых.
Блеснёт,
стекая с бледных стен
по раскаленному бетону
автомобильная сурьма,
дохнет асфальтовое
лоно,
и бородавками дома
рассыплются по коже склона.
Но я по улице пойду,
отравлена тщетою мысли,
душой - в раю,
судьбой - в аду.
Пойду
и вместе с ней повисну.
И слово
раскроит тоску
на тысячи безумных формул,
и неба скомканный лоскут
расправится… и Бог, бесформен,
войдет в меня, бунтарь и раб,
глухой и нищий, как закат,
слепой до самого утра
и гибельный, как солнца взгляд.