На опушке леса - шум и гам,
Старый ворон с дерева упал.
Хорошо, что был не высоко,
Падать было быстро и легко.
Что упал, не понял даже сам,
Видимо так крепко задремал.
Мысли, думы, что приходят по ночам,
Оказались тяжелы стареющим плечам.
Ветка надломилась - рухнув в низ
И на шум все звери собрались,
Все спешили разузнать,
Почему он не спешит вставать.
Он подумав для себя - решил,
Что не станет он вставать спешить,
То, что звери не поймут - то ясно...
Скажу - устал и боль ужасна.
Подожду, пока придут вороны
И посчитают каковы уроны.
Они меня с пол взгляда понимают,
И цены этих «подвигов» давно уж знают.
По каркают, ладком все сядут в ряд,
По очереди на пирушку пригласят,
Полакомиться падалью, попить
И просто так, как раньше - пошалить.
Здоровья пожелают, как всегда,
Удачи, радости на все года.
День клонится к закату, все уйдут,
Наступит ночь темна, тиха и тут...
Придут опять все мысли и беда -
Опять вернутся тяжести года.
И «подвиги», что память бередят,
Все возвращаются и не дают дремать.
Он ненавидит ночь и с ней себя,
Он ненавидит все, что в Жизни было,
От этого он болен и живет уныло,
И радость не заходит на порог,
Поэтому и ворон одинок.
Он каркает над падалью и что...
Лишь опустело старое гнездо,
Остались боль и смрад и злобные слова...
Бывает долго вороны живут,
Наводят чистоту, и ценят свой уют,
А тут...
11,06,11