1
О любви
Поговорим сегодня о любви.
Какое чувство мне не назови,
Оно ничто, не связано с любовью,
Или глубокой безграничной болью,
Венчающей отсутствие ее.
Любое чувство без любви - вранье.
Поговорим сегодня о любви,
Но не о той, пылающей в крови,
Из-за которой и родятся дети
На нашем грешном и прекрасном свете.
Поговорим о трепетной, недерзкой,
Еще не взрослой, но уже не детской.
*
Я первую любовь не позабыл.
Она носила гордо имя Оля
Молчанова.И в нашей средней школе,
Где я тогда в отличниках ходил,
Она была не первой ученицей.
Зато мелькала золотой косицей,
Глазами, что два быстрых ручейка,
И носик рвался в облака.
Был месяц март.Шел пятьдесят шестой.
Весна пришла, как водится, нежданно.
Нас танцевать учили наши дамы,
Покончив разом с бывшей простотой,
Когда мальчишки, проявляя нрав,
Решали кулаком, кто прав-неправ.
Кулак – не средство от душевной боли,
Когда на танец приглашаешь Олю,
А Олечка при всем девятом классе
Предпочитает шалопая Васю
Белова за потешную привычку
Чихать, в носу поковырявши спичкой,
И говорит:”Я так устала”,
Снимая взглядом с пьедестала.
(Никто из нас не думал,не гадал,
Кому она готовит пьедестал.)
Что остается делать – умирать
Или весь вечер в шахматы играть,
Из-за фигур злорадно наблюдая,
Как девочки непарные страдают
От вечного отсутствия ребят,
На стульях возле стеночки сидят
И одаряют шахматистов взглядом,
Смешав мольбу с крысиным ядом.
Как все переменилось с этих пор -
Тогда для танцев нужен был партнер.
А Олечка? Она еще в десятом
Уедет заграницу с дипломатом.
*
Я вор – воспоминания ворую.
Я не забыл любовь свою вторую.
Я влюбчив был? Я тоже так считаю.
Но девочку так звонко звали Тая
Арефьева.Она была высокой,
Темноволосой, смуглой, черноокой.
Глаза ее казались мне бездонны.
Её семья была казачьей, с Дона.
Она была не Олечка - другая.
Как взгляд ее светился, обжигая,
Бессонной ночью выпускного дня,
Когда она смотрела на меня
На вечере торжественно-прощальном,
Веселом, бесшабашном и печальном.
Я говорил рифмованную речь,
Заставив ручейками слезы течь.
В толпе неприглашенного народа
(Она была моложе на два года)
Она стояла молча у дверей.
И повинуясь знаку или зову,
Я отомкнул железные засовы
И гордо вышел на крыльцо за ней.
Никто в ту ночь не мог перечить мне-
Я золотом был выбит на стене.
Мы танцевали в середине зала,
Она меня едва не обожала,
Она свою дарила красоту…
А у меня в уме МВТУ,
Радары,уравнения,ракеты…
Ах, Тая, Тая – где ты, где ты?
2
О совести
…По совести,а что такое совесть?
Наверное, живое существо.
Друг друга обижая или ссорясь,
Мы забываем про него.
Оно и позабытым существует -
Волнуется, когда его волнуют.
Тревожится, когда его тревожат.
Молчит, как рыба. Промолчать не может.
Грызет кого-то, как грызут орехи.
Когда заснет, то кажется - навеки.
Наверно, совесть – существо ночное:
Днем отоспится, ночью ноет.
А, может, совесть все-таки предмет?
Есть у кого-то.У кого-то нет.
Предмет, который можно потерять.
И не хватиться.И найти опять.
Теряют документы, кошельки,
Дипломы, паспорта, браслет с руки.
Читает объявления народ:
“Нашедшего вознагражденье ждет.”
Но не напишут никогда:
“Верните совесть,господа!”
Она из тех предметов, что видны
Не изнутри, а лишь со стороны.
3
О поэзии
Поговорим немного о стихах.
В стране, где мы сейчас, увы и ах,
Поэты не в чести и не в почете,
И говорят о бабках и работе
И ты твердишь:”Не надо, папа”,
Не жалуя мои стихи.
И ты права, как снегопады,
Как ливни, увяданье сада,
Как своеволие стихий,
Как солнца жар, как ночи чернота.
Мне по душе такая правота.
И прямота, что ничего не хуже,
Мне тоже по душе и по нутру.
Но снегопад окончится к утру,
И дождь пройдет, и высохнут все лужи,
И высохнет насквозь промокший зонт,
И солнце упадет за горизонт.
Ночь растворится и возникнет снова.
Сад расцветет и опустеет вновь.
И первая проклюнется любовь.
И это удивительное слово,
До времени сокрытое в стихах,
Ничем не проявляясь и никак,
Объявится раскрывшимся глазам,
Готовым к пониманью и прозренью.
И я молюсь высоким небесам:
“Хочу дожить до этого мгновенья!”
4
О друзьях
Сегодня мы о дружбе говорим,
Той дружбе, что мы в юности горим.
Той дружбе время, Время-господин,
Дожить не позволяет до седин.
На школьной замечательной поре
Она, как крепкий кофе на заре.
(Сегодня крепкий кофе по утрам
Врачи не разрешают нам.
Но я по кофе не скучаю,
Его я заменяю чаем -
Той дружбою, что в зрелые года
Приходит раз и навсегда)
Но я его испил - и полной мерой,
За преданность расплачивался верой.
За веру я надежностью платил.
Но предан был.
И сам предал однажды,
И в этом признаюсь отважно.
И искренность без страха и упрека,
Быть может, будет для тебя уроком.
*
Со мной дружили в нашем классе трое.
Валера Прохоренков был героем -
Отважно бросил тяжеленный прут,
Когда мне угрожали,что побьют.
Плечистый, невысокий, коренастый-
Он был отличным другом и гимнастом.
Вторым, я помню, был Алябин Гера-
Разумный, остроумный, верный.
Он был, как настоящий Д”Артаньян,
Хотя и не драчун, и не буян.
А третий – Алик, Алик Верещак.
Худой,как Кюхельбекер натощак.
Начитан так, что утверждать берусь -
Ему в подметки не годится Друзь.
И был четвертый, был Максимов Юра.
По совести сказать, не та фигура.
Но песню не оставить без строки -
Ему сейчас я не подам руки.
Я помогал ему облегчить бремя
Учебы, не дававшейся ему.
Когда пошли гоненья на евреев,
Профессоров упрятали в тюрьму,
И злобные писали небылицы -
Он перестал со мной водиться.
Он не был подлым, но меня предал-
И я в гробу его видал!
Когда тебя предаст твой друг -
Разлукой больше в череде разлук.
Но тот, кто предал - помни мой урок -
Себя на муки совести обрек.
У Германа была проблема - имя.
Он был наказан предками своими.
Окончилась с Германией война,
Немецкие не чтили имена.
Его дразнила шантропа “германцем”
И била кулаками или ранцем.
Мы не были большие забияки,
Но за него мы ввязывались в драки.
Мы ссорились, мирились - помню ссору:
Я первым прочитал “Три мушкетера”
И в увлеченьи рьяном
Хотел считаться Д’Артаньяном.
Меня не приняли на веру,
Назначив Д’Артаньяном Геру.
Я нашу дружбу разом оборвал-
Я Германа “германцем” обозвал.
Он не ушел, он молча отвернулся.
Но – он ушел.И больше не вернулся.
5
О хлебе насущном
Я сделал открытие в прошлые сутки,
Увидев в песке перепончатый след.
Я понял, что чайки обычны, как утки,
И им ни к чему романтический бред.
И заняты в море совсем не игрою,
И, в волны бросаясь, тревожно кричат,
Не потому, что им нравится море,
А чтобы своих прокормить чаечат.
Их дом - не морские простор и пучина,
Их гнезда на что ни на есть берегу.
Их вольных полетов простая причина -
Жаркое из рыбы и крабье рагу.
И им никуда от природы не деться,
Их гонит инстинкт матерей и отцов -
Трудиться за миг беззаботного детства
Прожорливых маленьких чаек-птенцов.
И чайка-отец над крутыми волнами
Летит тяжело, направляясь к гнезду,
И думает - вот чаечата узнают,
Какого я краба им в клюве несу.
Я сделал открытие в прошлые сутки,
Что наш романтический лепет нелеп,
Что гордые чайки - морские, но утки,
И море дает им насущный их хлеб.
5
О России и детстве
Россию и детство забыть не старайся -
Забвение горше всех горьких потерь.
Они - и скамейка за старым сараем,
И в бабушкин домик заветная дверь,
Запретный соблазн поспевающих ягод
Соседского сада, что через забор,
Подружка, всё детство прожившая рядом,
Кого я забыть не могу до сих пор.
Нам в детство свое невозможно вглядеться,
Как в солнце не всмотришься из–под руки.
В Россию невольно впадают, как в детство
Прожившие долгую жизнь старики.
Всё в жизни проходит – и радость, и горе,
Но детство не может уйти без следа.
Оно нас питает, как дерево – корни,
Жаль, в детстве остаться нельзя навсегда.
И я ни о чем, ни о чем не жалею,
Живу, как живётся – сегодняшним днем,
Доныне взрослею, взрослею, взрослею,
И детство люблю, и тоскую о нем.
Август98, Нью-Йорк