Ты слишком сложен для меня,
я так боюсь к тебе остынуть,
что, Господи, из сердца вынуть,
давно потухший огонек.
И этим судьям невдомек, что мы любили как-то странно,
они снесли все так гуманно, что даже стыдно умирать.
Но, Боже, дай ты мне летать, хоть раз над этим небом синим,
но только с нею, только с ними, без них не надо рая мне.
Ты в этой грустно тишине, скажи, как страшно так остынуть,
без права выбора покинуть / спасти наш вечный огонек.