Девятый век от рождества Христова
Молился богу просвещенный мир,
С духовных книг божественное слово
Для христиан несло покой и мир,
И зримо солнце стало для слепого,
Стихами душу веселил Псалтирь...
Диавол прятал зубы там бульдожьи,
Где жил народ по заповедям божьим.
Вверх по Дунаю жили племена,
И назывались все они - славяне.
Языческой была та сторона,
Пока их не крестили христиане,
И стала вера там у них одна.
Но не было священное писанье
Доступно всем на языке чужом:
Им истина не открывалась в Нем.
Без книг не можно просвещать свой разум,
Тем более без азбуки своей,
И верить приходилось им рассказам
Латинских да и греческих мужей
О том, как кто -то где-то был помазан,
И каждый почему-то был еврей...
И были проповеди хоть пространны,
В чужих устах имели смысл туманный.
Уж многие народы целовали крест:
Понятна суть им триединства стала.
Стекалась в церковь паства вся окрест
И там речам священников внимала:
За что был распят Тот, потом воскрес,
Земная женщина кого рожала.
Кто чашу горечи до дна испил
И первородный грех как искупил.
Хоть были те священники - витии,
Не открывались им сердца славян.
И царь болгар просил у Византии
Учителя, кого-то из славян,
Чтоб он в науках был в своей стихии
Среди мужей величьем осиян...
В кратчайший срок болгарам бы помог он
На языке своем общаться с богом.
Славянский юноша из рукописей, книг
В Царьграде, во дворце у Феофила,
Науки эллинские все постиг
С наследником престола Михаилом,
Вершин учености усердием достиг,
И лик его сиянье озарило.
Так начинается зарей рассвет,
И пробуждается весь белый свет.
Сей юноша же звался Константином.
Далекий от ребяческих забав,
Просиживал за книгами один он,
Себя всего учению отдав.
Узнал он все о боге триедином
И возлюбил, хвалу ему воздав.
Ему за это дал Творец на годы
Благословенье: просвещать народы.
Всего же прежде азбуку составил.
Мечтал об этом он уж много лет.
Придумал буквы, по местам расставил,
Псалтирь и Новый перевел завет.
Константинополь в скорости оставил:
Принес славянским землям вечный свет.
В дороге той опасной и нескорой
Был старший брат ему всегда опорой.
В учёности Мефодий уступал
Родному брату, может, но не духом.
Во всех делах помощником он стал
И укреплял его в борьбе с недугом,
И просвещать народы продолжал,
Когда земля Кириллу стала пухом.
Стал Константин Кириллом в смертный час:
Он принял схиму, прежде чем угас.
О времена, когда так часто в небо
Из жертвенников поднимался дым!
Когда народ славянский верил слепо
И поклонялся идолам своим.
На грамоту накладывали вето
Язык еврейский, греческий, латынь,
Покуда братья - божеские души -
Им не открыли и глаза, и уши.
Пускай два брата пали на гряде
И не успели распахать все поле,
Распространялась грамота везде,
И темнота не покрывала боле
Земель славянских, и не быть беде,
Родная речь их единит доколе.
Навеки братья в памяти живых,
И почитать их будут как святых.
В народе подвига не меркнет слава:
Из брошенных семян взошли ростки,
И, не боясь еретиков расправы,
Идут все дальше их ученики.
Владимир Солнышко - сын Святослава -
Прославился крещением Руси.
Во благо русичей пойдет крещенье:
С ним письменность пришла и просвещенье.