Едва на западе стал алым небосвод
и тучи плавно потекли от цвета к цвету,
какой-то, мимо проходивший, странный кот
завёл со мной неторопливую беседу.
Усат Мурлыка был, вальяжен и красив.
И, в общем, даже благородные манеры.
Галантным жестом разрешения спросив,
к калитке боком прислонился дымно-серым.
То о превратностях погоды вёл он речь,
мол, и прохладно, и дождливо нынче лето.
То, видно, чтоб меня в дискуссию вовлечь,
заговорил вдруг о стихах и о поэтах.
Огнём поблескивал в глазах его закат
и ветер кончиков усов слегка касался.
Я предложить ему хотела молока,
но побоялась круглой дурой показаться...
И он, раскланявшись, ушел, франт и чудак,
стал разговор со мной ему неинтересен,
хвостом, как тросточкой, помахивая в такт
звучащей в сердце у него кошачей песне.
12.06.2012