Не лирой и не гласом звучным,
И не глаголами из злата.
Народной сказкой ненаучной
Я развлекаю вас, ребята...
Случалось всяко в этом мире
И мы не первые на свете,
И в старь влюблялись и дружили.
Послушаем об этом, дети:
Случилось то назад три века -
Солдат на башне пост стоял
И от лихого человека
Ружьем и верой охранял.
А башня та замком закрыта,
Да воском залита с печатью,
Одно окно, и то забито -
Так поступают только с знатью.
Вот полночь, бьют часы двенадцать,
На небе месяц светит криво.
Солдату начало казаться
Зовут его: «Эй ты, служивый».
Спросил солдат: «Кто меня кличет?
Кого жара весь день печёт?
Кого тревожит гомон птичий?»
Ответом было: «Это чёрт».
Солдат присел от изумленья,
Перекрестился: «Чур, меня!»
И вспомнил в это же мгновенье,
Что он на службе у царя.
Не страшен чёрт, пока в неволе,
Пока в темнице, в кандалах...
Под отзвуки душевной боли
Солдата отпускает страх.
Бес рассказал, что целых тридцать
Он лет ни есть не мог, ни пить.
Солдату может он сгодиться,
На волю если отпустить.
«Ты отпусти меня, - он молвил.
А если будешь ты в беде,
Помянешь и, быстрее молний,
На помощь прилечу к тебе».
Солдат тот час печать нарушил,
Сломал замок, открывши дверь.
И в тот же миг, проникнув в душу,
Умчался в небо, чёртов зверь.
Вконец сознание прозрело
Уже под утро, верь не верь.
Спросил себя: «Что я наделал?
Куда деваться мне теперь?»
А в те поры за ослушанье,
Что допускает наш герой.
Да по царёву указанью,
Он прогулялся бы «сквозь строй».
Оставил пост, ружьё и ранец
Оставил так же наш солдат.
Слеза текла, горел румянец.
Пошел куда глаза глядят...
Шел день, другой, потом и третий -
Все без еды и без питья.
Заплакав, сел, как плачут дети,
Сказавши: «Ну не глуп ли я?
Я десять лет питался сыто,
Живя на службе у царя.
И убежал. Всё, карта бита!
То чёрт виновен, а не я».
Вдруг, там где небо было чистым,
Явилась туча, портя вид.
То объявился сам нечистый
И, вопрошая, говорит:
«Привет, солдат! О чём горюешь?
Что нос повесил? Бел, как мел».
«Да как тут быть? Не зажируешь,
Коль третий день не пил, ни ел».
«Ну, это мы легко поправим».
Сказавши это, чёрт исчез.
Но лишь на миг, солдату справил
Еды и вин. Пущай поест.
Поел солдат, а чёрт с вопросом:
«Кому теперь пойдёшь служить?»
А тот пошмыгал только носом.
«Айда ко мне, там будешь жить.
Тебе жильё привольным будет -
Ешь, пей, гуляй, одно пойми:
Веди себя, как все вы люди,
Но присмотри за дочерьми».
«Конечно - «Да»!», - сказал служивый.
Рукой пригладил волоса.
На чёрта сел, схватив за гриву,
И полетел на небеса.
Летели долго. Чёрт крылатый
Унёс за тридевять земель.
И в белокаменных палатах
Наземь спустил рогатый зверь.
А было у него три дочки -
Собой красавицы все три.
И не в папашу, это точно -
Так ночь расхожа от зари.
Чёрт приказал солдата слушать,
Всё делать, чтоб ни захотел -
Поить его, давать покушать.
И по делишкам полетел.
Ведь знамо дело, не напрасно
Про то в народе говорят,
Что все дела чертей ужасны,
Что пакости они творят...
С девицами солдат остался.
Досталась же ему награда -
С утра напился и нажрался.
Живёшь и помирать не надо!
Одно лишь дело есть такое
И обстоятельство тревожит:
Уходят девки в ночь все трое,
А вот куда, понять не может.
Спросить пытался под угрозой,
Что, мол, расскажет всё папаше.
Бутоны закрывали розы
И уходили вновь туда же.
«Что ж, хорошо, - солдат подумал,
Пусть не сомкну к утру я очи.
Такой себе я план придумал:
Узнаю, где вы были ночью».
Он притворился крепко спящим,
А сам, когда пора настала,
К девичьей спальне. В дверь смотрящим
Мы видим этого нахала.
Девицы же ковёр волшебный
На пол светлицы расстелили.
И прыгнув, словно мякиш хлебный,
В голубок белых превратились.
На подоконнике голубки,
Друг дружку поджидая, сели.
Собравшись вместе, словно в шутку.
Все, встрепенувшись, улетели.
«Вот это диво, так уж диво!»,-
Солдат подумал, удивившись.
Он прыгнул на ковёр, чуть криво,
Но то же в птицу превратившись.
Но не в голубку цветом белым.
Он стал малиновкою звонкой.
Отважной птицей, став и смелой,
За ними полетел вдогонку.
Нагнал их скоро на лужайке.
И, затаился, словно трус.
Не испугался даже зайка,
Смородиновый грызший куст.
А на лугу творилось нечто.
Сказал бы я: из ряда вон.
Голубок больше, чем рыб в речке.
В средине луга – царский трон.
Вдруг освещает что-то землю
И небо, всё летит, искрится!
Над лесом, совершив маневры,
На луг спустилась колесница.
Из золота ее ковали,
С того же, что бралось для трона.
Упряжку, чтоб не уставали,
Шесть огненных везут дракона.
Сидит же в этой колеснице
Вам не какая - то « лохудра».
Поводья держит, как возница,
Елена, очень уж премудра.
Премудрая Елена очень
Была красива, лучше всех!
Уста медовы, ясны очи,
Как колокольчик звонкий смех.
Стан стройный. Речь така заумна,
Послушал, что с ручья напился.
Пропал солдат, ведь он безумно
И на всю жизнь в неё влюбился!
А на лугу к себе Елена
Голубок тихо подзывает.
Премудростям, каким хотела,
Она их всуе обучает.
Урок окончен. Скоро утро.
Премудрая на колесницу.
И, с ветром улетев попутным,
Во сне солдату будет сниться.
И все голубки разлетелись.
За сёстрами солдат нахальный.
Все вместе на окне уселись,
И вместе очутились в спальне.
Ударившись о коврик, стали
Голубки сестрами, встав рядом.
Малиновку ж, они не ждали,
Их коврик превратил в солдата.
«Откуда ты, солдатик, взялся?
Ходил направо, аль лево?»
И тут он им во всем признался:
«Я видел вашу королеву».
«С ума сошел совсем, служивый?
Ну, знаешь, это уже слишком!
Ты точно смерти заслужил бы,
Была б у ней волшебна книжка!»
«На луг ты не являйся вором
И на Елену не дивись.
Коль ты не хочешь смерти скорой,
Из дома даже не кажись!»
Солдат в те речи не вникает,
Они ему промеж ушей.
Через две ночи повторяет:
«Увидеть хочется скорей».
Малиновкой опять солдатик
Под куст смородины присел.
Дождавшись, когда все укатят,
Вслед за царевной полетел.
Елена же на колеснице,
Кой позавидовал б Творец,
По воздуху прекрасной птицей
К себе летела во дворец.
Приехала и няньки – мамки
Под ручки белы подватили.
В палатах расписных, как в замке,
Огонь в камине растопили.
В саду её, напротив спальни,
Стояло дерево большое.
Прохлада шла в опочивальню
С его зелёною листвою.
А в той листве закралась птичка,
Ее малиновкой зовут.
Но лишь запела невеличка
И до рассвета не уснут.
Она поёт для королевны
Всю ночь, а это что-то значит.
Есть у Елены то же нервы-
Под утро королевна плачет.
И, только солнышко восходит,
Цветок вплетается в косичку,
Из уст её приказ исходит:
«Немедля изловите птичку!»
Но разве могут мамки-няньки
Словить ее? То ж не сова.
«Идите кости парить в баньке.
Я изловлю её сама!»
Да, только ей, нырнувши в руки,
Малиновка себя сдала,
Подумав: «День с тобой в разлуке,
И я б, наверно, умерла».
Тех мыслей королевна метких
И, может к счастью, не слыхала,
Малиновку сажая в клетку.
И на закате отбывала.
Но лишь обратно прилетала,
Зелёный, посещая луг,
Малиновка уж поджидала.
Сказать точнее – тайный друг.
Ложилась спать и птичка пела.
Казалось, песням нет конца.
Елена сны свои смотрела.
Солдат из птички – в молодца.
И, постояв у изголовья,
Как православный у креста,
В её чело глядя с любовью,
Поцеловал её в уста.
Тут королевна встрепенулась.
Он в птичку, птичка затаилась.
Елена на бок повернулась,
Подумав: «Это мне приснилось».
И вот бы всё, но нет, солдату
Неймётся испытать судьбу
Второй раз, третий, да и пятый…
Елена встала. Жди беду.
Волшебную достала книгу,
Узнала всё и, сгоряча,
Обратно превратив расстригу
В солдата, звала палача.
Сказала: «Нет тебе прощенья.
Меня посмел ты полюбить!?»
И, без судьи и причащенья,
Велела: «Голову рубить!»
Сейчас взмахнет она платочком
И нашей сказочке конец.
Отрубят голову и точка.
Но тут заплакал молодец:
«Позволь, Премудрая Елена,
Коль наступает мой конец,
И мне не вырваться из плена,
Спою я песню для небес».
Ему Елена разрешает:
«Что ж, пой. Да только, побыстрей».
Солдат так грустно начинает,
Что замолкает соловей.
Тут и Елена разрыдалась,
И пожалела молодца.
Ну, правда, ведь, такая жалость
В словах от первого лица!
И, испытание придумав,
Короткий срок ему дает:
«Иди и спрячься, все продумав,
Где моя книжка не найдёт.
Сумеешь спрятаться, ну что же,
Пойду я замуж за тобой.
А не сумеешь, аль не сможешь,
То с плеч башку тебе долой!»
Пошел солдатик в лес дремучий,
Сел под кустом и снял ботфорты.
Сидит один, чернее тучи,
И вспоминает всуе чёрта.
Тот ту как тут: «Чего, служивый,
Опять кручина подошла?»
«Эх, если бы, чертяка вшивый.
Теперь уж смерть моя пришла».
И рассказал ему про горе:
«Сегодня мне конец придёт.
Не схорониться в небе, в море.
Она везде меня найдёт».
«Давай попробуем, служивый,
А плакать будем мы потом.
Ты с жизнью будь побережливей».
Чёрт сизокрылым стал орлом.
Их понесло за поднебесье,
С земного отпуская плена.
Чрез пять часов, из чувства мести,
Нашла их мудрая Елена.
Солдат готов уже сдаваться,
Уже и время на исходе.
Но просит чёрт не волноваться,
Он выход, вот какой находит:
Чёрт подбежал к солдату с фишкой,
Ударив, превратил в булавку.
Сам, обратившись тут же мышкой,
Булавку в зубы и под лавку.
Под лавкой норка, по которой
Они пробрались во дворец.
И вот в страниц волшебных ворох,
Булавкой воткнут молодец.
Пришла Елена, время книги.
Пора платить по векселям.
Но что такое? Только блики.
И нет его ни тут, ни там.
В сердцах сожгла Елена книжку
И пряткам наступил конец.
Упав на пол, юн, как мальчишка,
С булавки вышел молодец.
Ну вот и все. Они женились
И жили много-много лет.
У них и детки народились.
Желаю вам всем жить без бед!
20.05.2011г.